Сообщение Рябухиной попало к тогдашнему секретарю Правления Союза писателей СССР К. В. Воронкову, который, конечно, выразил большую заинтересованность советской писательской организации в получении писем замечательного русского прозаика. 30 ноября Правлением было получено второе сообщение Рябухиной, в котором говорилось: «Посылаю обещанные письма покойного писателя А. Куприна, адресованные им моему отцу – Никандру Михайловичу Рябухину. Одновременно приобщаю к письмам и пояснение моего отца о причинах и цели завязавшейся в своё время между ними переписки. Буду очень рада, если эти письма представляют какой-либо литературный интерес».
Адресат писателя, Н. М. Рябухин, сообщал в свою очередь: «История посылаемых писем А. И. Куприна ко мне вкратце такова. Мой знакомый, ныне покойный, написал мне из Парижа, между прочим, что Куприн нуждается. В это время в Холливуде подготовлялись к постановке или были уже в процессе съёмок „Воскресение“ и „Анна Каренина“ Л. Толстого. Мне пришло в голову, что такое произведение, как „Поединок“ Куприна, могло бы заинтересовать одну из студий Холливуда как материал для картины. По этому поводу я переговорил с М. И. Вавичем (известным в России опереточным актёром), много в то время работающим в студиях Холливуда. Он нашёл мою идею заслуживающей внимания и посоветовал написать Куприну, испросить его согласия и желательную им цену за права. Писатель очень скоро ответил, назвал цену (очень незначительную по тем временам), и я достал агента-посредника (как здесь принято) вести переговоры со студнями. Переговоры эти (как всегда в Холливуде, если предлагаемая вещь не какая-нибудь сенсация) тянулись чуть не два года и закончились „неопределённым“ отказом. Потом разразилась „депрессия“, и деятельность студий сильно сократилась. Словом, из нашего начинания ничего не вышло. В студиях были потеряны, не возвращены мне два или три письма Ал. Ив., а главное, краткий набросок желательных, по мнению писателя, изменений в содержании „Поединка“ для американского фильма».
Из переписки, завязавшейся с Рябухиной, постепенно выявились некоторые моменты, касающиеся адресатов, интересовавших Воронкова, – Н. М. Рябухина и А. И. Куприна.
Рябухин родился в 1891 году. В четырнадцатом окончил медицинский факультет Саратовского университета и тогда же был призван в действующую армию, на поля Первой мировой войны. Вскоре родным пришло известие о гибели Никандра Михайловича, но в 1925 году жена и девятилетняя дочь неожиданно получили известие от него из США. Оказалось, что он жив. Несколько лет бродил по свету. Работал грузчиком в порту Сан-Франциско. Затем сдал экзамены на доктора медицины и, поселившись в Голливуде, возобновил связь с семьёй. «Моя переписка с ним, – вспоминала H. H. Рябухина, – всегда носила эпизодический характер: он то находил меня и принимал в моей судьбе живейшее участие, то вновь терял на долгие годы связь со мной. С 1935 года мы переписываемся аккуратно. Судя по его письмам, несмотря на долгие годы эмиграции, отец мой остался истинно русским и по натуре, и по характеру. Поэтому он свято хранил память о русском писателе А. Куприне, таком же эмигранте, долгие годы оторванном от своей родной почвы».