Вскоре цель КГБ прояснилась. В США арестовали одного из советских агентов Геннадия Захарова. Для того, чтобы «достать» своего агента из американской тюрьмы, им и понадобился Данилофф. Иначе его судили бы. КГБ заявил, что Данилофф был пойман с поличным, когда получал от своего русского друга Миши письменные донесения, касающиеся советских войск в Афганистане. «Мы с Мишей знакомы несколько лет, — рассказал Данилов спустя несколько дней[144]. — Он очень приятный человек. Общались в течение долгого времени. Я полностью доверял ему». Это была обычная история. Конечно, Миша находился под контролем КГБ, и именно он завлек своего друга в ловушку, что могло повлиять на встречу Рейгана и Горбачева в Рейкьявике.

На Западе с трудом могли припомнить подобный случай, когда иностранного журналиста хватали бы на улице Москвы и бросали в тюрьму по обвинению в шпионаже. Это было похоже на поведение советской милиции во время первой «холодной войны» в годы правления Сталина. И это никак не вязалось с желанием Горбачева наладить теплые отношения между Востоком и Западом. Или он лицемерил, или же против него действовали серьезные силы в его собственном правительстве. Западные журналисты, работавшие в Москве, теперь держались вместе, опасаясь дальнейших арестов. Многие отменили свои поездки в Москву. Оттепель в отношениях Востока и Запада, по-видимому, шла к концу.

Кризис продолжался две недели, прежде чем Данилофф и Захаров были переданы под ответственность своих послов и спустя несколько дней вылетели по домам. В ходе этой истории неизбежно встал вопрос: помогут ли встречи на высшем уровне достигнуть необходимых решений, пока в СССР журналистские расследования приравнены к шпионажу, что в результате заканчивается «взятием заложников», когда надо освободить одного из своих шпионов. Если советская политика такой и останется, то гласность и перестройка будут пустыми словами, а саммиты и встречи Восток — Запад ни к чему не приведут.

19. Освобождение Орлова и смерть Марченко

19. Освобождение Орлова и смерть Марченко

А в это время в маленьком якутском поселке Кобяй, где ветеран диссидентского движения и бывший председатель Хельсинкской группы Юрий Орлов отбывал пятилетнюю ссылку, происходили странные события. К февралю 1984 года закончился его семилетний срок в лагерях, и после этого Юрия перевезли в холодный и болотистый край, куда можно попасть только на самолете. Там он поселился в маленьком доме, который для него сняли жена Ирина и московские друзья.

Ему было 62 года, и он получал крохотную пенсию — 67 рублей в месяц. Местные жители относились к нему с опаской, потому что им сказали, что он — враг народа. Ему нельзя было удаляться от поселка больше чем на два километра, и основную часть времени он проводил гуляя по лесу и собирая грибы. Овощи в мерзлой земле не росли, и друзья помогли Юрию построить парник, где он выращивал огурцы и картофель. Летом, когда с озер ненадолго сходил лед, он ловил карпов.