…был мой соавтор членом Военного совета в 40-й армии К.С. Москаленко – и порассказал мне о художествах «командарма наступления», сперва без пользы растратившего свою армию на Букринском плацдарме, а затем переметнувшегося на плацдарм Лютежский, чтобы отнять 38-ю армию у Н.Е. Чибисова (3/441).

…был мой соавтор членом Военного совета в 40-й армии К.С. Москаленко – и порассказал мне о художествах «командарма наступления», сперва без пользы растратившего свою армию на Букринском плацдарме, а затем переметнувшегося на плацдарм Лютежский, чтобы отнять 38-ю армию у Н.Е. Чибисова (3/441).

П.В. Севастьянов был человеком живым, с языком ярким и красочным, но только в застолье. Стоило включить магнитофон, как из него начинал «переть деревянный советский жаргон». Генерал, найдя в лице Владимова благодарного слушателя, часто говорил: «А вот был еще у нас такой случай… Вы, Жора, выключите магнитофон…» «Он многое рассказывал о войне – гораздо больше и интереснее, чем получилось в книге. Так вот, этот генерал сказал мне: “Вся история Великой Отечественной войны есть история преступлений. Но когда-нибудь это вскроется, только никому это не будет интересно, и нас с вами на свете не будет”»[443].

Когда Севастьянов хотел что-то уточнить или вспомнить, собирались на ужин его старые товарищи. Чаще других приходил маршал К.А. Мерецков, командующий Волховским фронтом в 1942 году. Заместителем его был командарм 2-й ударной армии А.А. Власов. Севастьянов на кухне, включив воду и понизив голос, рассказал Владимову о том, как на второй день войны, 23 июня 1941-го, Мерецков был арестован НКВД. Три месяца его жестоко пытали, угрожая уничтожением семьи, но в конце сентября выпустили по приказу Сталина и послали командовать армией. Сообщая Мерецкову об этом приказе, следователь, сломавший ему ребро, предложил генералу чай с пирожным, ставшим в романе Владимова «довоенным сливочным тортом» (3/290). Приезжал генерал М.Ф. Лукин, который в 1941 году попал в плен без сознания и которому в Германии ампутировали ногу. Он встречался там с Власовым, безрезультатно уговаривавшим его перейти на сторону немцев. Приходили колоритный усатый волжанин генерал В.М. Баданов и решительный, живой генерал Ф.П. Озеров[444]. Во время застолий все они свободно делились воспоминаниями, не обращая внимания на молчаливого молодого человека, и он слышал много интереснейших сюжетов и деталей.