Японцы не собирались почивать на лаврах. В последний день февраля они высадились на острове Ява. Оборонявшие его голландцы капитулировали 8 марта. В тот же день пала столица Бирмы Рангун. Сама Бирма, которую в 1886 году отец нашего героя лорд Рандольф Черчилль присоединил к Британской империи, была захвачена в начале мая. В конце марта прекратилось сопротивление на Андаманских островах, в начале мая японцы взяли под контроль Филлипинский архипелаг. На одном только Батаанском полуострове в плен сдались 78 тыс. человек, включая почти 12 тыс. американцев, что превратило этот эпизод в самую многочисленную одновременную капитуляцию американских войск в истории. Но Черчиллю было не до исторических аномалий. Первая половина 1942 года выдалась на редкость тяжелой в его премьерстве. В британском истеблишменте нарастало недовольство. «У многих начинает возникать вопрос: так ли хорош Черчилль в военных делах, как хороши его речи», – писал в The Tribune лейборист Эньюрин Бивен (1897–1960). Британцы не знали побед, а из обещаний Черчилля сбывались только те, которые указывали, что дальше будет только хуже. «У нас нет ничего, кроме поражений и неумения», – записал в дневнике 12 февраля заместитель министра иностранных дел Александр Кадоган. Сам Черчилль пребывал в мрачном настроении. «Папа находится в крайне затруднительном положении, – делилась с дневником Мэри в конце февраля. – Он плохо себя чувствует и измучен, испытывая на себе постоянное сокрушительное давление событий»{332}.

В качестве контрмер Черчилль в очередной раз принял кадровые решения. В Комитете начальников штабов появилась новая должность – начальник общевойсковых операций, которую занял сын принца Луиса Баттенберга – Луис Маунтбэттен. Председателем комитета Черчилль предложил стать Алану Бруку. Помимо военных изменения коснулись политической ветви власти. 22 февраля свой пост оставил военный министр Дэвид Маргессон (1890–1964)[30], узнав о своей отставке от постоянного заместителя Джеймса Григга (1890–1964). Черчилль хорошо знал Григга, который служил при нем в Казначействе, и предложил ему занять место Маргессона. Это было необычное предложение с переводом гражданского служащего в ранг министра. Но Черчилля мало беспокоили нарушения правил. Ему нужны были жертва и управляемый руководитель ключевого ведомства. Он получил и то и другое. Сам Черчилль не стал отказываться от поста министра обороны, на чем настаивали его критики. Вместо этого он разгрузил себя, назначив Клемента Эттли заместителем премьер-министра. Оппоненты Черчилля хотели видеть на месте премьер-министра Стаффорда Криппса (1889–1952), который в конце января вернулся на Туманный Альбион из СССР, где до этого представлял правительство Его Величества. Другими кандидатами на кресло премьера были Иден и Бевин, но они были преданы Черчиллю, и с их стороны он не видел угрозы. Другое дело Криппс, который сам уверовал в то, что может стать лидером. Черчилль ловко обвел конкурента вокруг пальца. Он дал ему возможность почувствовать власть, ввел его в состав Военного кабинета и даже согласился обсудить с ним структуру военного управления, а потом отправил его с ответственной миссией в Индию, которая на самом деле была обречена на провал и привела к уходу Криппса с политической сцены. Эмиссару Военного кабинета поручалось убедить Ганди, который призвал индийцев сложить оружие и сдаться на милость японцам, начать сражаться на стороне британцев в обмен на гарантию получения Индией после войны статуса доминиона. Криппс вернулся в Лондон ни с чем, а Ганди был взят под домашний арест.