Несмотря на печальные выводы, британский политик не отчаивался. Тучи сгустились, но осталось место и для луча надежды. «Мы живем в эпоху, когда наука со слепой щедростью предлагает человечеству выбор между золотым веком процветания и самой ужасной формой уничтожения», – сказал Черчилль в апреле 1953 года{460}. Выбор за нами.
«Оставь надежду»
«Оставь надежду»
После отставки с поста премьер-министра насыщенная политическая деятельность Черчилля подошла к концу. Он еще дважды выставлял свою кандидатуру на выборах в парламент – в мае 1955-го и в октябре 1959 года, неизменно побеждая с большим перевесом[49]. Но больше он в парламенте не выступал, сказав в течение следующих девяти лет пару фраз и задав один вопрос. Происходящие в мире изменения вызывали у него все меньше интереса. Например, узнав в октябре 1957 года о запуске первого искусственного спутника Земли, он написал супруге, что его эта новость «не слишком беспокоит», добавив, правда, что подобного рода достижения говорят о «превосходстве советской науки над американской». Друзьям он признавался, что «ищет способы провести остаток дней в радостной обстановке». В его понимании это означало занятия живописью, игру в казино и коневодство, которым он увлекся еще в 1949 году по совету своего зятя Кристофера Соумса (1920–1987). В 1950 году Черчилля избрали членом Жокей-клуба, в который в свое время входил еще его отец. За пятнадцатилетнюю карьеру коневода через конюшню Черчилля прошли 12 кобыл и 40 жеребцов, которые одержали свыше 70 побед на различных турнирах Ирландии, Австрии, Франции, США и Великобритании. Самым же любимым скакуном был Колонист II, который только за один год одержал восемь побед и выиграл кубок Жокей-клуба. В память о своем любимце Черчилль попросил художника Рауля Миллеса (1901–1999) запечатлеть его образ на холсте. Из мест отдыха Черчилль предпочитал юг Франции, особенно виллу издателя Эмери Ривза Ла Пауза, которую в свое время друг нашего героя 2-й герцог Вестминстерский подарил своей любовнице Коко Шанель. Специально для Черчилля на вилле появилось кресло-коляска особой модели, на которой пожилого джентльмена спускали к морю, а затем поднимали обратно наверх{461}.
Потратив свою жизнь на создание будущего, теперь Черчилль жил прошлым. Думал ли он о своем месте в истории? Наверняка. Сам он много сделал, чтобы оставить потомкам тот образ своей личности, какой считал благожелательным. Кроме того, он был автором 34 книг, которые также впишут его имя в анналы истории. В последние годы жизни Черчилль принял участие еще в одном проекте, направленном на укрепление посмертной славы. «Каждый знает – кто завоюет молодежь, завоюет будущее», – заметил однажды Карл Ясперс (1883–1969). Черчилль придерживался аналогичного мнения, считая, что «самым дальновидным вложением, которое может сделать нация, является снабжение детей молоком, пищей и просвещением, а если прибавить к этому уважение к закону, знание национальных традиций и любовь к свободе, то перед вами основы сохранения нации». Британский политик считал, что в современных условиях невозможно управлять обществом без «соответствующего количества людей, на просвещение которых – гуманитарное, техническое или научное – не затрачено много времени и средств». Будущее принадлежит «странам с высоким уровнем образования», способным «в одиночестве поддерживать научный аппарат, необходимый для превосходства во времена мира и выживания во времена войны»{462}.