26/XII–1958 года».

И вот письмо Нины от 2 февраля 1959 года. Для корректности, не желая выставлять напоказ святая святых их личных отношений в годы юности, сохраним их в тайне и приведём лишь некоторые моменты письма:

«Здравствуй, Фёдор!

Письмо твоё получила 5/II, с ответом задержалась по состоянию здоровья. По поводу твоего молчания у меня были разные мысли, но о том, что ты выжидал себя, чтобы не наговорить мне неприятностей, мысли такой не было.

Можешь говорить всё.

Ты писал и говорил, что разыскивал меня, ждал этой встречи, неужели для того, чтобы разговаривать таким языком. <…>

Ты хорошо знал о моих чувствах к тебе, тем более у нас был ребёнок. <…>

Мне было страшно за себя, за сына, я не знала жизни. <…>

Я просила тебя быть вместе с нами, но мои письма для тебя были нервозные. <…>

Твоё поведение расценивалось утратой чувств.

Учитывая твоё отношение ко мне, не должна встречаться с тобою, но у меня на протяжении всех лет были самые безобидные для тебя намерения – увидеть тебя, рассказать о сыне. Я думала, что тебе тоже хотелось узнать о нём. <…>

Спустя тринадцать с лишним лет ставку делаешь на сына.

Если бы ты знал будничную мою жизнь и видел, как я мучилась: токсикоз, отёки ног, а мне приходилось идти в командировки на 12–25 км (до заводов), ездить на машине не могла из-за бензина, посылать было некого, работала одна – управляющим технологом, и если бы видел новорождённого, которого кормила 1–2 минуты, ты так бы не писал. Ты был всегда гостем.

Только не думай, что я тебя упрекаю, нет. Я понимаю, в трудное время мы встретились.

Возможно, причиной преждевременных родов послужила малярия, болела в 1939 г. и 1943 г. (летом в Харовской).

В 1944 г. мне нужно было пройти курс лечения, но когда узнали о беременности – отменили.

Об этом тебе говорила, когда приезжал в XI–XII м-це.