Своему другу Шиллеру Гёте ничего не сказал о том, что выступает в качестве консультанта в журнале «Атенеум», который братья Шлегель основали в 1798 году: Шиллер весьма резко отзывался о нем, критикуя его «нескромную, <…> одностороннюю манеру»[1287]. Вообще Гёте было очень непросто находиться между романтиками, увивавшимися за ним, и Шиллером, не желавшим ничего знать о романтиках. Он пытался настроить друга на более миролюбивый лад: «То, что еще можно было бы привести в пользу Шлегеля, прибережем до разговора при встрече»[1288]. Познакомился Гёте и с молодым Тиком: зимой 1799 года тот читал свою «Геновеву», произведшую на Гёте неизгладимое впечатление. Впоследствии он вспоминал: «Когда он начал, пробило восемь, когда закончил – одиннадцать; а как пробило девять и десять часов, я не слышал»[1289].

Осенью 1799 года перед кружком романтиков встал вопрос, стоит ли публиковать в «Атенеуме» статью Новалиса «Христианство или Европа», провокационную в силу своей близости к католичеству и идеализации Средневековья. Разгорелся спор, и когда стало ясно, что к единому мнению спорщикам никак не прийти, разрешить этот вопрос пригласили Гёте. Тот посоветовал не публиковать статью, чтобы не давать поводов для злословия и наветов. Еще не утихло эхо «спора об атеизме», и в этих условиях разумнее было не подставлять себя под град упреков в мракобесии. Призраки обскурантизма пугали Гёте не меньше, чем призраки революции. Статью Новалиса печатать не стали.

Вскоре после этого случая дружеские связи внутри кружка распались. Каролина Шлегель, на чьих плечах во многом держался этот союз, влюбилась в Шеллинга, который был младше ее на двенадцать лет, и романтики разделились на два лагеря. В одном лагере находились Фридрих Шлегель и его сожительница Доротея Фейт, завидовавшая Каролине и ее безусловному лидерству в кругу романтиков. На свою сторону они привлекли Новалиса, Тика и Шлейермахера. В другом лагере оказались Шеллинг, Каролина и ее дочь от первого брака, высокоодаренная шестнадцатилетняя Августа, тоже немного влюбленная в Шеллинга. Между ними стоял Август Вильгельм Шлегель: холодный по натуре, он не страдал от ревности и пытался примирить два враждующих лагеря. В Йене много говорили об этих неупорядоченных отношениях и находили в нынешней ситуации подтверждение свои догадкам, что в доме Шлегелей все не как у людей. В настоящий скандал эта история переросла тогда, когда Каролина после тяжелой болезни в мае 1800 года вместе с дочерью и Шеллингом провела какое-то время на курорте в Бад-Боклете под Киссингеном, где Августа заболела и скоропостижно умерла. В Йене ходили слухи, что причиной ее смерти стали дилетантские методы лечения со стороны Шеллинга, вдохновлявшегося натурфилософией. Кроме того, поговаривали, что Каролина пыталась свести свою дочь с Шеллингом, чтобы удержать его подле себя. Это окончательно сломило Каролину, и какое-то время она не решалась возвращаться в Йену. От Шеллинга она тоже отдалилась. Тот страдал от депрессии и даже подумывал о самоубийстве. Каролина посоветовала ему обратиться за помощью к Гёте: «Он любит тебя – как отец, я – как мать; что и говорить, чудесные у тебя родители!»[1290]