Ветераны вспоминали, как за два дня до битвы Бонапарт провел в Лобенштейне смотр 2-го полка конных стрелков. Подойдя к командиру полка, он спросил:
– Сколько у вас здесь солдат?
– Пятьсот, – ответил, вздохнув, полковник. – Среди них много молодых и неопытных…
– Какое это имеет значение, – удивился главнокомандующий. – Разве не все они французы?..
Потом, повернувшись к солдатам, крикнул:
– Дети мои, вы не должны бояться смерти! Когда солдаты презирают смерть, они загоняют ее в ряды врага…
И «дети» не подвели…
После Йены с Пруссией как таковой было покончено. Немецкие «неприступные» крепости одна за другой преподносили победителю ключи; большинство бастионов сдавалось без боя: Ней вошел в Магдебург, генерал Лассаль[110] – в Штеттин. Комендант Кюстрина лично предоставил французам десятки лодок для наступления на крепость; в Любеке 14-тысячная армия прусского генерала Блюхера, подняв руки, сложила оружие.
Когда Наполеон вошел в Берлин (27 октября 1806 года), прусского короля там не оказалось: покинув разбитые войска, Фридрих Вильгельм III в это время выторговывал свободу у русского царя.
Незадолго до этого, 24 октября, Наполеон со свитой остановился близ прусской столицы – в Потсдаме, в замке Сан-Суси. Для французского императора посещение фамильного королевского замка было знаковым: он преклонялся перед гением Фридриха Великого. Бонапарт с интересом обошел апартаменты прусского короля, подержал в руках подзорную трубу Фридриха, полистал его книги с пометками на полях, посетил гарнизонную церковь Потсдама и могилу почившего монарха. Его все волновало. Когда же корсиканцу принесли шпагу кумира с портупеей и орденские ленты, завоеватель не удержался и решил сделать себе в прямом смысле королевский подарок, приказав взять трофеи с собой в Париж. Поймав неодобрительные взгляды свиты, Бонапарт коротко бросил:
– Для меня эти трофеи дороже всех сокровищ короля Вильгельма. Я передам их коменданту Дома инвалидов, который сохранит их как свидетельства побед моей Великой армии…
Побежденная Германия оказалась оккупирована от Рейна до Эльбы. Верный себе, с побежденными Бонапарт не церемонился: Пруссии предлагалось выплатить колоссальную контрибуцию почти в 160 миллионов франков. (Грабить – так грабить!)
Унижения избежала лишь Саксония, курфюрст которой, согласно указу Наполеона, стал… королем.
Приятно быть победителем. Победителя не судят. Уже это – немало…
Вот и все. Отныне французам в Европе мешали только русские. Ладно британцы – те далеко; на то и Альбион, что он туманный – где-то там, за Ла-Маншем. Другое дело – их финансовая и моральная поддержка России, войска которой теперь стояли у границ с Восточной Пруссией. До Петербурга, как и до Лондона, далеко; но не будь Британии и Московии, Европа уже давно жила бы по одному щелчку пальцев.