Предположения были верны. Суды над Тедом по делам Таллахасси и Лейк-Сити были отложены до середины 1979 года. Эти месяцы он проводил в полной изоляции в тюрьме округа Леон, и охранял Теда его главный враг шериф Кен Катсарис.

  26 сентября 1978 года Тед позвонил мне. Это был вызов, оплачиваемый адресатом, но я была готова его оплатить. До этого звонка у меня не было никаких известий от Теда, но я с июля внимательно следила за событиями во Флориде в прессе. Связь была очень плохая, и я не была уверена, что нас никто не подслушивает.

  Он сообщил, что поступило новое распоряжение – распоряжение, позволявшее ему прогулки.

  – В первый раз за семь месяцев они вывели меня из камеры не для того, чтобы препроводить на очередные слушания. Два вооруженных охранника с рацией провели меня на крышу и разрешили ходить кругами. Внизу находились три патрульные машины и три боевые собаки.

Я заметила, что вряд ли даже он смог бы спрыгнуть с пятого этажа.

  – За кого они меня принимают? – рассмеялся он. – За Человека-паука?

Он описал свою камеру:

  – В ней нет естественного освещения. Это, по сути, железная клетка посередине здания. На потолке одна 150-ваттная лампочка в пластиковом фонаре и с металлической решеткой. Пока свет оттуда дойдет до меня, от него практически ничего не остается. Это всего одна шестидесятая от того, что требуется человеку. У меня есть постель, сочетание раковины с унитазом и портативный приемник, принимающий две радиостанции. Для меня было такой радостью сегодня выйти на свежий воздух без кандалов, даже просто послушать лай собак. Я так давно не слышал лай собак.

  Тед был тверд в своем убеждении, что они никогда не сломают его.

  – Все психологические обследования, которые они провели здесь… во время последнего шерифу сказали, что если он прочтет обвинительное заключение так, как он это сделал, это меня сломает и я заговорю. После чтения обвинительного заключения они сразу же отвели меня в камеру, затем пришли два детектива и заявили: «Теперь вы видите, сколько всего у нас есть против вас? Вам не уйти. Облегчите свою участь – расскажите нам все начистоту». Но им не удалось меня сломать.

  В первый раз за все время Тед упомянул в разговоре со мной Кэрол Энн Бун, сказав, что он стал «очень, очень близок» к ней и что прислушивается к ее советам относительно всех жизненно важных для него вопросов.

  Далее он говорил о своем разочаровании по поводу утраты Милларда Фармера.

  – Мужчина лет примерно тридцати семи, но выглядящий на пятьдесят. Ведет до двадцати громких дел в год. Загоняет себя в гроб. Как бы то ни было, теперь я готов защищать себя сам по обоим делам.