– Не ходите под виадуком – репортера из Юты там прошлым вечером ограбил парень на велосипеде, угрожая шестидюймовым ножом.
Но, кстати, и сам отель не был абсолютно безопасен. Рут Уолш, ведущая с канала Эй-Би-Си из Сиэтла, лишилась денег, драгоценностей и даже обручальных колец. Их украл вор-форточник, пробравшийся в номер с балкона, когда она спала.
Мы находились далеко от пляжей, где развлекались туристы.
Пока я потягивала свою первую за день чашку кофе в центре для прессы, вокруг меня уже начала развиваться бурная деятельность. Уже вовсю звонили телефоны, репортеры готовились передавать последние новости с процесса. Нарастала волна черного юмора. Два телерепортера спародировали разговор с миссис Банди, один из них, исполнявший роль матери подсудимого, говорил высоким фальцетом.
– А каким был Тед ребенком, миссис Банди?
– О, он был хорошим мальчиком, хорошим, нормальным, настоящим американским мальчиком.
– А какие игрушки он любил, миссис Банди?
– Обычные: пистолеты, ножи, колготки – как любой другой мальчик.
– А была у него работа?
– О нет! У Тедди всегда были кредитные карты.
Громкий хохот слушателей.
В ожидании трансляции судебного заседания по внутреннему кабельному телевидению журналисты сочинили стишок:
Тедди прибыл в Таллахасси
В поисках прелестной пассии,
Крался он в темноте,
Прячась, пока не нашел свою цель. Запомни навечно, запомни, дорогая, — Укус его намного страшнее его лая.
Для многих журналистов суд над Банди был всего лишь увлекательной историей. Были и те, кто лично переживал трагическую судьбу большого числа невинных жертв, и те, кто жалел загубленную жизнь самого обвиняемого. Мы наблюдали, как на наших глазах разворачивалась трагедия, значившая гораздо больше, чем все громкие заголовки.
На пятом этаже среди публики царило злобное и мстительное настроение. Когда я ждала в очереди, чтобы пройти через металлоискатель и затем представить на досмотр свою сумочку и бумаги – процедура, которую я проходила всякий раз, входя в зал суда, я услышала разговор двух мужчин у себя за спиной.