– Разве нет? А-а-а, ждешь командиров? Не хотел расстраивать, но они не придут, по моей настойчивой просьбе совет перенесен в Глинное. Как тебе поворот?

– Тварь. – Решетов попытался вывернуться и получил удар по лицу. – Хх, фух… Все равно сдохнете!

Лицо Решетова перекосилось, налитые кровью глаза вылезли из орбит, его пробрал жуткий истерический смех.

– Я вас гнид заберу за собой! Давил и буду давить… Вам отсюда не выйти. В лесу немецкие десантники, ждите, скоро придут.

– Так милости просим, – радушно пригласил Зотов. – Взятие штурмом церквушки с тремя партизанами – несомненный успех для операции такого масштаба.

– Ублюдок! – Решетов плюнул, повесив кровавую слюну на груди. – Ненавижу!

– Кончать его? – Карпин вздернул предателя на колени.

– Погоди, рано еще…

За стенами, где-то далеко в лесу, хлестко ударил одиночный выстрел.

– Это чего? – встрепенулся Шестаков.

Зотов не ответил, весь обратившись в слух. Следом за первым выстрелом отрывисто грянул второй. Все на миг смолкло, и тут же опустившаяся могильная тишина взорвалась. Суматошно затараторили автоматы, басовитую очередь дал пулемет. Палили одновременно из многих стволов.

– Нам не пора? – спросил Карпин, косясь за спину, где воздух еще не рвали ниточки трассеров.

– Успеем! – Зотов устремился к дверям, следом затрусил Шестаков, вытирая налипшие на приклад волосы и черную кровь. Карпин волочил Решетова за воротник.

Зотов первым вывалился на крыльцо навстречу рассвету. На севере урочища, в призолоченом солнцем лесу, разгорался нешуточный бой, выстрелы и очереди слились, ухали гранаты. Басовито лаяли минимум пять пулеметов, вышивая чащу пламенем и свинцом.

– Наши? – удивился Карпин. – С немцами схлестнулись?

– С немцами, да не наши, – хитро подмигнул Зотов. Его переполняли эмоции, сердце трепыхалось и рвалось из груди. Хотелось бросить автомат и плясать. Перестрелка ширилась и росла, постепенно распадаясь на ряд мелких, скоротечных боев.

– Накрыли друзей-то твоих, – подмигнул Зотов смертельно побледневшему Решетову.

Капитан вращал глазами и тянул вперед, как сторожевая собака на поводке. Он начал хрипеть.

Бешеная стрельба начала затихать. На опушке, среди деревьев, замелькал пяток крохотных, плохо различимых фигур. Люди двигались короткими перебежками, огрызаясь в лес скупыми очередями. Один неуклюже рухнул, его попытались подхватить и вытащить, но первый из бросившихся на помощь сложился напополам и упал, второй опомнился и зайцем сиганул прочь. Их осталось трое, Зотов видел, как ведущий машет автоматом. Он кричал, но слова доходили обрывками. Люди залегли на краю леса и больше не встали. Между ними рванула граната, выбросив облачко белесого дыма, потом вторая и третья, из чащи густо секанул пулемет, срезая еловые лапы, молодые рябинки и в клочья разрывая тела. Пальба прекратилась так же внезапно, как началась. На развесистой березе рядом с церковью защебетала синица.