Зачем все это?

Ответами на подобные вопросы я не владел. Все, что я мог, — это фиксировать, да и то не полностью, окружающую обстановку. Анализировать ее было уже выше моих сил.

Но даже это пустое наблюдение было неприятно, и, когда темная стена вдруг рванулась навстречу, я рефлекторно сжал пальцы руки, в которых должно было быть что-то для меня важное… и обнаружил в них пустоту. Пустоту и темноту забытья.

Я не знаю, что видят те, кто пережил состояние клинической смерти, может быть, коридор, может быть, свет, не знаю. Зато я точно знаю, что они видят после того, как «добрые» врачи выдернут их из преддверия лучшего мира. Они видят потолок. Белый потолок больничной палаты, который не изменился ни капли за все то время, пока существуют больницы.

Или изменился? Медленно я думаю, как ответить на этот вопрос. Медленно движутся мысли в моей голове. Мысли-улитки. Ползут по поверхности моего мозга и оставляют на нем клейкие следы. Противные такие следы из более мелких мыслишек, которые тоже ползут куда-то по своим микроскопическим делам…

Кто-то из литературных героев уже приходил в себя на больничной койке… И ему это не понравилось. Как его звали? «Корвин», — подсказало что-то изнутри.

— Корвин… — растягивая гласные, произнес я, вслушиваясь в незнакомые вибрации и нотки в собственном голосе.

Предчувствуя, зная, что сейчас произойдет, я закрыл глаза… С еле слышимым шелестом упала темная перегородка, что, щадя мой рассудок, сдерживала что-то страшное, тяжелое и убийственное. И все события последних нескольких суток обрушились на меня, сверкая вспышками выстрелов, оглушая криками боли, удушая запахами гари. Память вернулась.

— Артем? — Внешность не заслуживает внимания. Стандартная до безобразия. Зато он надо мной, а я к койке пристегнут… — Артем, вы меня слышите? — спросила личность снова.

— Слышу — Что-то голос у меня слабый.

— Вы находитесь в частной клинике. У вас… — и он ввернул что-то на латыни, — то есть переутомление. Несколько дней вам придется провести с нами. Вы меня понимаете?

— Понимаю…ответил я, а про себя ужаснулся: «До какой же степени мне на все наплевать…»

— Вот и замечательно. Зовите меня Георгием Юрьевичем, я ваш врач. Есть у вас какие-нибудь вопросы, пожелания?

— Есть…

Георгий Юрьевич изобразил на своем лице живейшее внимание.

— Как давно я здесь?

— Недолго. Вас привезли сюда ваши друзья в очень измотанном состоянии. Вы спите уже около… суток. Если быть точным, то ровно 23 часа. Замечательный оздоровительный сон…

— Кто-нибудь из тех, кто меня принес, остался?

— Нет… Они все ушли. У нас свои порядки и законы. Посторонним тут делать нечего.