— Я хочу знать, в чем меня обвиняют!

— В убийстве, — небрежно ответил дознаватель.

Отмахнулся, словно от надоедливой мухи, даже взгляд от экрана коммуникатора не отвел. Знакомится с делом. Дементьев понимал, что работы у безов много, ночью арестованных свозили в «Пирамидом» фургонами, и надеялся, что это обстоятельство заставит дознавателя побыстрее освободить случайно задержанного… ЧТО он сказал?!

— В каком убийстве?

— В самом настоящем.

— Я защищался от погромщиков!

— Значит, вам не о чем беспокоиться.

— Я защищался! — Илья посмотрел на равнодушного беза и чуть тише продолжил: — Они напали на меня. Они громили Таганку…

— Увы, господин Дементьев, ваша версия не подтверждается. — Дознаватель отодвинул коммуникатор и посмотрел на Илью. Впервые с тех пор, как того привели в комнату для допросов. — А вот из пистолета, что у вас изъяли, застрелены три человека. Все — случайные прохожие, к несчастью оказавшиеся на площади…

— Я отнял пистолет у погромщика! Это он…

— Ваши отпечатки — последние. Трупы мирных граждан обнаружены неподалеку.

— Проверьте видеокамеры!

— Погромщики разбили их в первую очередь.

— «Балалайка»… — Дементьев осекся. Вспомнил, что не вставил чип, в спешке покидая дом Оглыева. — Просмотрите «балалайки» свидетелей.

— Смотрели, — кивнул дознаватель. — Записи четко указывают на вас как на убийцу.

— Не может быть!

— А свою «балалайку» вы вынули. Весьма странный поступок для честного человека.

«Сколько раз я стрелял? Два? Нет, больше…» — Илья плохо помнил схватку на Таганке.

— Полагаю, вы находились в состоянии аффекта, — почти участливо произнес без.

— Да! — ухватился за соломинку Дементьев.