– Но тогда я бы не родилась!

Она видела, что Эли колеблется, соображая, хорошо это или плохо.

– Ты права, – наконец ответила она. – Я рада, что ты есть, Китти. Мне только хочется, чтобы мы дружили… Ну, ладно, пойду повторять материал, иначе ничего не успею. – Она вздохнула. – Из ничего и выйдет ничего, как сказал Шекспир.

– Это ты к чему?

Эли улыбнулась – как всегда, высокомерно.

– Это цитата. Спокойной ночи.

Можно было тогда же ей все и сказать. Пойти за ней и испортить сестре жизнь одной-единственной фразой: «Твой папаша жив, но сидит в тюрьме за убийство».

Однако Китти никуда не пошла. Это было выше ее сил. К тому же, если она сболтнет Эли такое, мама здорово рассердится. Она уже строго отчитала младшую дочь, когда на днях Китти приказала Эли «заткнуться», потому что сестра говорила громче телевизора.

– Тебе нужно быть полюбезнее со старшей сестрой, – сказала мама. – Эли с тобой очень мягко обходится, чтоб ты знала.

Зато у Китти появилось доказательство, что она достойна быть кровной сестрой Ванессы.

– Что, реально? – ахнула Ванесса, услышав об отце Эли. – Ого, вот это новость! Я считаю, она должна узнать правду!

– Нет, ей нельзя говорить, – в отчаянии сказала Китти.

– Почему?

– Потому что ей будет больно.

– А тебе ее что, жалко?

– Нет.

– Вот и не выступай.

Но на этот раз Китти подчиниться не могла.

– Ты уже сказала своей сестре? – спросил папа Китти на другой день.