– Нет. Ханна никогда ни словом не обмолвилась об этом.

– У нее были друзья на работе? – спрашивает Бёрье.

– Она дружила со всеми, – отвечает Петронелла Нильссон. – И ни с кем особо. Ни с кем из нас она не общалась за пределами работы. Предпочитала быть в кругу семьи. Они, похоже, очень держались вместе.

Прежде чем покинуть центр дневного пребывания, они беседуют еще с двумя сотрудниками, которые повторяют то же самое, что сказала им Петронелла Нильссон. Затем отправляются в детский сад.

* * *

Играющие, вопящие дети.

Снова кисточки. Снова краски. Игрушки и уровень звука, вызывающий мигрень.

Пожилая женщина по имени Карин Кварнстен, заведующая садиком, седая, с добрыми зелеными глазами и круглыми щеками, стоит перед Бёрье Свердом и Вальдемаром Экенбергом среди всего этого шума.

– Значит, теперь вы. СЭПО наведывались к нам вчера. Вы никак не координируете ваши действия?

Бёрье и Вальдемар смотрят друг на друга, думая одно и то же: «Так они разрабатывают ту же версию?» Но вовсе не обязательно. Возможно, СЭПО ставит себе ту же цель, что и они сами, – заглянуть в каждый закуток, под каждый камень.

– Они танцуют собственный танец, – отвечает Бёрье, а Вальдемар раздраженно фыркает.

Они заходят в кухню садика, где приятно пахнет едой, а бородатый мужчина их возраста нарезает ломтиками гигантскую колбасу, одновременно ухитряясь помешивать кус-кус в кастрюле с кипящей водой.

Мужчина представляется как Стен Хоканссон.

– Расскажите нам о девочках, – говорит Вальдемар.

– Самые милые детки на свете, отличные товарищи, очень развитые для своего возраста, – говорит Карин Кварнстен. – Они не вернулись к нам после гибели отца, так что мы не знаем, как это повлияло на них. А теперь и не узнаем.

– Да уж, – вздыхает Бёрье.

– Это просто ужасно, – говорит Стен Хоканссон. – Невозможно осмыслить и понять то, что произошло. Мы беспокоимся за судьбу нашего города.

– Вы знали, что девочки удочерены? – спрашивает Вальдемар. – СЭПО не сказали вам об этом?

– Удочерены? Да что вы говорите! – восклицает Карин Кварнстен. – Мы и не знали, даже не подозревали.

Стен Хоканссон перестает помешивать кус-кус.