Он мог бы ответить «нет». Он мог бы спросить: «А сестра твоя переломится за тобой зайти?» Но любой отказ выставил бы его негодяем в глазах людей, которые еще могли понадобиться ему для дела.

– Ну ладно, – сказал Страйк, делая над собой усилие, чтобы не скатиться до хамства.

– Я вам очень признательна, Люсинда, – выговорила Шарлотта, сползая со стула.

Она пришла в бежевом шелковом тренче поверх черной майки, в джинсах для беременных и в кроссовках. Все ее наряды и даже эти повседневные вещи были высочайшего качества. Ткани она предпочитала однотонные, а покрой – строгий или классический: это оттеняло ее необыкновенную красоту и придавало ей рельефности.

Страйк придержал для нее дверь; бледность Шарлотты напомнила ему, как однажды побледнела и взмокла Робин в конце поездки, мастерски избежав неминуемого, казалось, столкновения на черном льду.

– Спасибо, – бросил он Драммонду.

– Всегда к вашим услугам, – чопорно отозвался галерист.

– До ресторана рукой подать, – заговорила Шарлотта, когда за ними закрылась дверь, и указала на поднимающийся в горку тротуар.

Они шли бок о бок. Прохожие, видимо, подозревали в нем виновника ее положения. Страйк вдыхал знакомый аромат «Шалимара». Она пользовалась этими духами с девятнадцати лет; иногда он покупал их ей в подарок. Ему снова вспомнилось, как много лет назад он шел этим маршрутом в какой-то итальянский ресторан для беседы, переросшей в ссору с ее отцом.

– Ты считаешь, я это подстроила.

Страйк промолчал. У него не было ни малейшего желания ввязываться в споры или предаваться совместным воспоминаниям. Когда они миновали два квартала вместо одного, он спросил:

– Ну и где этот ресторан?

– На Джермин-стрит. «Франко».

Он мгновенно вспомнил это заведение: именно там и состоялась давняя встреча с отцом Шарлотты. За встречей последовал скандал, короткий, но чрезвычайно яростный: все аристократическое семейство Шарлотты пылало гневом, но после этого они вдвоем вернулись к ней в квартиру и предались любви так неудержимо и страстно, что теперь ему хотелось это забыть – как она плакала даже в миг наивысшего блаженства, как ему на лицо капали горячие слезы, когда она кричала от наслаждения.

– Ой! Подожди, – резко сказала Шарлотта.

Страйк обернулся. Поддерживая живот двумя руками, она прислонилась к входной двери какого-то дома и нахмурилась.

– Сядь, – приказал он, досадуя от необходимости давать ей советы и помогать. – Вот сюда, на ступеньку.

– Нет, – отрезала Шарлотта, глубоко дыша. – Проводи меня до «Франко» – и можешь быть свободен.

Они пошли дальше.