– Все предусмотрено, сейчас вы с Надей пойдете в ресторанную гостиницу; она там уже ждет тебя, а потом все вместе отпразднуем твое возвращение и еще кое-что очень важное…
– Хорошо… Игорек, можно я тебя поцелую?
Она как во сне поднималась по мраморной лестнице, шла, сопровождаемая Шубиным, по длинному, застланному красной ковровой дорожкой коридору, вошла в комнату и наконец увидела Щукину… Но это была она и не она…
– Я не поняла, – слабым голосом прошептала Юля, оборачиваясь к Шубину и ища у него поддержки, – это Надя? Но она так красива, у нее такое платье… Что со мной?
– Все в порядке… – Щукина бросилась ей на шею и разрыдалась.
– Так, девочки, мне пора. Мы вас ждем. Не задерживайтесь, а ты, Щукина, ей больше не наливай, а то она пропустит самое главное…
Он ушел, а Надя, которая обещала всем своим мужчинам – и Чайкину, и Крымову, и, конечно, Шубину – не волноваться, быстро взяла себя в руки и потащила Юлю в ванную комнату.
* * *
Спустя час обе женщины вышли из гостиничного номера и направились в банкетный зал ресторана «Европа». Надя – в своем свадебном платье, Юля – в своем вечернем туалете. Она уже знала, что Надя сегодня расписалась с Чайкиным, что Боксер и его команда арестованы, что Лена Ланцева отпущена за отсутствием доказательств, что Вера Лаврова в командировке в Москве, но обещала подъехать часам к одиннадцати…
– Больше я тебе ничего не скажу, пусть
– Какой же? – Она с трепетом остановилась перед дверями, ведущими в зал, откуда звучала музыка Гершвина. – Музыка, как тогда… Это…
– Это Герман Кленов, твой обожаемый музыкант…
– Так какой же подарок?
– Мы нашли убийцу Лукашиной, Петровой, Зеленцовой и Орешиной…
– Это Боксер?
– Ты и сама догадалась… И еще убийцу Еванжелисты, Иволгиной и Рыжовой…
– Это тоже он?
– Нет… И теперь мы знаем наконец, кто убил Захара Оленина…
Распахнулась дверь, и Юлю чуть не сбил с ног… Олег Шонин.