— Нет, не видел, — усмехнулся мужчина. — Если сильно беспокоишься, позвони в милицию, пусть поищут.

— Угу, сдвинуться они с места, как же, — буркнул Егор.

— Тогда сам действуй. Подсказать как? Подругам, знакомым, родственникам позвони.

— Звонил. Подруг-то у Лики одна всего.

— Что сказала подружка?

— А нет ее, уехала до конца недели.

— Может, с Ликой и уехала?

— Может. Ладно, подожду до понедельника и снова позвоню.

— Угу, — `Какой же ты `заботливый' отец! — презрительно скривил губы Вадим. — Пока!

И отключив связь, откинул трубку на сиденье: Мразь ты Егор, редкостная!

До моста Вадим прошелся пешком. Ветер в лицо привел его в чувства, разбавил неприязнь сродную ненависти печалью и сожалением, и злость осела, уступая место меланхолии.

Машу, Вадим заметил издали. Высокая шатенка в темном длинном пальто стояла у перил и смотрела в воды Мойки, совсем как это любил делать он, минутами, часами наблюдая их бег.

— Здравствуй, — пристроился рядом.

Маша кивнула, несмело поглядывая на него:

— Оторвала вас от дел.

— Мы опять на `вы'?

— Да, так правильней.

— Не думаю. Что случилось, Маша?

Девушка долго молчала, не зная с чего начать, и поняла, что не станет заходить издалека, решилась и спросила прямо: