Он ушел. Беззвучно, как и появился. Анна сразу не поверила в такую удачу, она сидела и слушала, ловила признаки чужого присутствия, но не могла поймать. И все-таки убедив себя, что обманула хищника, Анна достала телефон. Он был скользким от пота, а пальцы плохо слушались. Но Переславина получилось набрать сразу.

– Эдгар? Эдгар, это я… – Анна говорила шепотом, потому что хищник мог оказаться неподалеку.

– Ты где? Я к тебе приехал. Тебя нет.

– В… в гробу.

Сказала и подумала, что с переславинской точки зрения это будет выглядеть издевательством.

– Я в «Хароне». Поехала. На работу. А тут он.

Почему, когда нужно сказать быстро и много, все мысли путаются? Анна облизала губы и торопливо заговорила:

– Я цветы пересаживала. Орхидеи. Спустилась за субстратом, а там музыка играет, в комнате, которая открыта. И Адам с ним разговаривает, с тем человеком, который убил… Я хотела уйти, а ты позвонил. Я убежала. Он пошел за мной. Но я спряталась. Я хорошо спряталась.

По щекам текли слезы, и щеки от этого немели.

– Сиди. Скоро буду.

Эдгар отключился, но Анна не стала убирать телефон и выбираться из укрытия. Она сидела, прижав трубку к груди, и плакала. Орхидеи печально качали круглыми лицами.

Девушка оказалась тяжелой и длинной, Ягуар перекинул ее через плечо и понес, придерживая за ноги. Он надеялся, что повреждения, им причиненные, не слишком сильны. Во всяком случае, сердце билось, и дышать она дышала.

Жить будет.

А он – нет.

Хорошо, если снайпер будет метким и положит с первой пули.

– Дарья? – жрец по имени Адам вскочил бы, но наручники остановили. – Ты ведь не стал убивать ее?

– Нет, – Ягуар не собирался врать этому человеку. – Она останется жить. Но так – безопасней.

Он уложил девушку на пол, поставил рядом сумочку и сказал:

– Однако нам с тобой надо поспешить. Скоро здесь появятся люди.