Все бросают Эржбету.

Сначала тетушка, открыв тайную дверь, уехала навстречу смерти.

После – Ноам, показав путь иной, сгинул в смертной тьме.

Отец ушел вслед за Ноамом, а матушка отдала Эржбету Орошле Кадашди.

И Ференц, такой родной, такой настоящий Ференц, тоже предал, решив заточить Эржбету в монастырском камне. А теперь вот Ладислав, обязанный госпоже всем, готов этим всем пожертвовать. Ради чего? Молодости? Она улетает, как яблонев цвет. Призрачного счастья? Надежды стать иным?

Нет способа. Проложены темные дороги, и ни на одной из них не найти философского камня.

Эржбета села у зеркала, перед которым горела серебряная лампа. Пламя ее было ровным, а пропитанный восточными маслами фитиль сдабривал дым дивными ароматами. На столике перед зеркалом лежали баночки с притираниями и мазями. Тут же, на постаменте из цельного куска агата, лежала книга в драгоценном окладе. Крест был выложен из желтых топазов, а крохотные эмалированные медальоны венчали каждый из углов. Пергаментные страницы книги потемнели, а некоторые разбухли и слиплись. Меж тем каждая буква была выписана четко и аккуратно. Штефан Батори долго трудился над Библией своей. Вот только труд его имел не больше смысла, чем тайная книга Ноама.