— Ты видишь? Вот как я получу свои деньги, — развеселился папочка. — И больше не беспокой меня по пустякам, иначе я вырву тебе второй глаз чайной ложкой.

Рафаэль попытался отдышаться. Казалось, будто в его голову только что забили гвоздь.

— Я оставлю ставни открытыми. Уверен, тебе нравится свет, не так ли?

Из глаз Рафаэля хлынули слезы. Он ничего не мог сделать, слезы просто полились, как горячий соленый ручей, совершенно бесконтрольно.

— О, вот наш герой и заскулил!

Патрик направился к двери. Но, уже взявшись за ручку, он вдруг передумал. В конце концов у него возникло желание еще немного задержаться.

Желание поиграть, потому что это он устанавливает здесь правила.

Он порылся в одной из коробок, прежде чем вернуться в центр арены.

— Открой глаза, Раф, — произнес он. — Ой, прости, открой глаз, тот, что пока цел!

Вильям увидел щипцы в правой руке Патрика, его желудок сжался.

— Я дам тебе кое-что на закуску…

Пока Рафаэлю пришлось совершить невероятное усилие, чтобы поднять веко, Патрик уселся рядом с молодым человеком и снял с него правый ботинок.

— Остановись, сволочь! — заорал Вильям.

Он попытался убрать ноги, но связанные щиколотки не оставили ему ни шанса.

— Полегче, сынок. Сиди смирно! Будет ужасно больно, но ты никак не можешь этого избежать. Если только твой братец не поделится способом превратить мои драгоценности в звонкую монету.

Рафаэль стиснул зубы, в то время как его брат испустил душераздирающий вопль. Патрик только что вырвал ноготь на большом пальце его ноги и, зажав его щипцами, стал размахивать им, словно трофеем.

Он повернулся к Рафаэлю с сардонической ухмылкой на губах и щипцами в руке:

— Напоминаю тебе, что у него десять пальцев на ногах и столько же на руках…