— На случай, если Нина решит проверить, — пояснил он.
Эмили опять вырвало.
Забросав землей яму с камнями и покрывалом, Скотт повез девушку в Ла-Рошель. По пути они не обменялись ни словом.
* * *
Внедорожник съехал на обочину рядом с автобусной остановкой у порта. На горизонте едва начинала проступать тонкая полоска солнечного света.
— Из аэропорта отправляйся в отель «Синклер» в Ковент-Гарден, — сказал Скотт. — Там уже будет готов для тебя номер. — Развернувшись, он взял с заднего сиденья свой пиджак и накинул его Эмили на плечи. — Жди меня там. Я приеду через несколько дней, и мы обсудим все подробнее.
Девушка попыталась представить себя в номере отеля, но она так свыклась с жизнью в «Керенсии», так приросла к ней душой, что не могла думать ни о чем другом. Она вспомнила день своего приезда во Францию, вспомнила, как счастлива была, как благодарна судьбе за такой подарок.
Когда первые лучи солнца позолотили океан, Скотт повернулся к Эмили и тихо попросил:
— Пожалуйста, обдумай хорошенько все, что я тебе рассказал.
Момент был важный и даже торжественный, но ей нечего было сказать в ответ. Страх и злость схлынули, оставив за собой пустоту.
Эмили бросила на Скотта последний взгляд, внимательно подмечая мельчайшие детали, будто хотела их взять с собой как сувениры. Родинка над правой бровью, аккуратная тонкая бородка под нижней губой. Ногти — сейчас обломанные и испачканные в земле. Тени под глазами и покрасневшие от усталости веки.
Наконец она открыла дверцу и вышла из машины. Закуталась поплотнее в пиджак Скотта, обернулась, и абсурдная, наивная мысль взялась непонятно откуда: «Пожалуйста, не покидай меня».
— Я был прав, — сказал Скотт с едва заметной улыбкой. — Ты действительно идеальна. Для всех нас. — Он захлопнул дверцу, и внедорожник тронулся с места.
* * *
Оказаться снова в знакомой обстановке было таким облегчением, что Эмили чуть не бросилась целовать грязную лондонскую мостовую. Проносящиеся мимо машины, взвесь выхлопных газов, сердитые горожане — что может быть приятнее в этом мире?
Она, прихрамывая, ввалилась в фойе отеля «Синклер» и, не обращая внимания на любопытные взгляды, благополучно зарегистрировалась у стойки администратора. В номере, приняв горячий душ, бросилась на комически огромную кровать и долго рыдала в подушки. Ее всхлипы и подвывания метались между стен, оклеенных текстурными обоями, и затихали в складках тяжелых штор. Мраморная статуя обнаженной женщины наблюдала за ней гладкими затуманенными глазами.