— А нечего там выяснять, — благодушно отмел возражения Хованский, — нечего! Мне справочку по тому делу подготовили, я сам глянул. Слепцова эта загуляла где-то, скорее всего, в теплые края подалась. Вот если там с ней чего приключится или, наоборот, она чего натворит, вот пусть тамошние коллеги ею и занимаются. А нам на нее смысла нет никакого распыляться. Забудь!

— Так ведь…

— Забудь! — решительно отрезал Хованский и тут же добавил вновь подобревшим голосом: — Честно тебе скажу, Илюша, я так рад, что на этот раз у тебя все обошлось без всяких маньяков, извращенцев и прочей нечисти. Ты представляешь, все бы в другую степь ускакало? С одной стороны, да, если бы ты и в той степи дело раскрыл, нам, конечно, почет был за такие достижения и благодарность от руководства. А с другой стороны? Картинку видишь?

— Пока не очень, — признался Лунин.

— Правильно, не видишь, — настроение Хованского явно еще больше улучшилось, — потому как для этого тебе еще подрасти малость надо. Это я в переносном смысле сейчас изъясняюсь. Фигурально.

— Я понял, — вздохнул Илья.

— Так вот, с другой стороны, у нас бы что получилось? У нас бы так вышло, что маньяки по нашей области буквально неорганизованными группами перемещаются. То есть получается, у нас здесь какая-то нездоровая аномалия. Последствия представляешь? К нам из Москвы столько всяких проверяльщиков эту аномалию изучать повадится, что у меня печень лопнет им всем реальную картину показывать.

— А Колесникова? — на всякий случай уточнил Илья.

— А что Колесникова? — удивился генерал-майор. — Ты в курсе, что у нее в крови алкоголь обнаружили? Малость, конечно, но все же винца пару бокалов она в тот вечер хряпнула. А много ей надо было? Вот по пьяни с газом и начудила. Так что там уже вопрос фактически снят с повестки. Несчастный случай, он есть несчастный случай. Или у тебя другое мнение?

— Если честно, я не уверен.

Илья хотел было объяснить Хованскому причины своей неуверенности, но сделать этого не успел.

— Не уверен он, — фыркнул Дмитрий Романович, явно начиная терять терпение, — сомнения его, видите ли, гложут. Лунин, ты если сомневаешься, так тогда и говорить не о чем. Думаешь, это правильно, с начальством сомнениями делиться? С начальством надо делиться уверенностью. Запомни это! Успехами и уверенностью, особенно уверенностью в будущих успехах. Все, Лунин. Кавалерию к вам сейчас вышлю. Отбой.

Спрятав телефон в карман, Илья пошел обратно к гаражу, из распахнутых ворот которого несколько человек на носилках выносили не перестающего стонать Михайлова. Его жена, заливаясь слезами, семенила рядом, держа мужа за руку. Иногда она оборачивалась и быстро выкрикивала короткие неразборчивые ругательства в адрес обоих Кнолей. Отец с сыном, скованные наручниками, вышли из бокса, лишь когда люди с носилками удалились от них на приличное расстояние. Увидев Илью, шедший за ними Зубарев широко улыбнулся и махнул рукой в сторону «хайлендера», давая понять, что пора заводить машину.