– Твоя мама? – повторил я. – Подумай. Если это был просто несчастный случай, почему она не заявила в полицию? Зная Джессику…

Лицо у Николаса потемнело.

– Она была пьяная.

– Да, – подтвердил я. – А Патрик и Лекс помогли ей это скрыть. Наверняка.

Он покачал головой.

– Нет. Ты этого не знаешь.

– Джессика сказала, что не видела Дэнни, потому что было темно. Но ведь считается, что Дэнни пропал в субботу вечером, когда еще не стемнело. Если его убила Джессика, значит, это случилось еще в пятницу ночью.

– А Патрик и Лекс оба сказали, что видели Дэнни на следующее утро. Черт. – Он встал, подошел к окну, уперся ладонями в подоконник и несколько раз глубоко вздохнул. – Они уже тогда врали ради нее.

– И еще…

– Что?

– Ты можешь представить себе, как твоя мама едет в пустыню, чтобы спрятать велосипед и… закопать тело?

– Нет, – тихо сказал он. – Это мог быть только Патрик. Значит, что? Или мой брат убил Дэнни в припадке ярости, потому что тот его шантажировал, или, в лучшем случае, его нечаянно убила моя мать и представила все так, будто он пропал, чтобы мы с папой и Миа всю жизнь волновались за него и надеялись, что когда-нибудь он вернется домой?

– Думаю, да, – сказал я.

– И давно ты знаешь?

– Со вчерашнего вечера.

– А мне только сейчас говоришь?

– Да. Прости.

– Я беру свои слова обратно, – сказал он, повернувшись ко мне. Глаза у него горели. – Оказывается, у меня еще есть силы тебя ненавидеть. Я расскажу это все в ФБР. Пусть они разбираются, что случилось на самом деле.

Он двинулся к двери, но я загородил ему дорогу. Я весь был как резиновый жгут, натянутый до предела, руки сжал в кулаки, чтобы не дрожали. Николас отступил на шаг. Кажется, он подумал, что я собираюсь его ударить, а я просто пытался как-то собраться. Я поднял руки, показывая, что сдаюсь.

– Ты уверен, что этого хочешь? – спросил я. – Дэнни это не вернет, зато половина твоих родных могут оказаться в тюрьме.