— Позвони врачу, Аделина, — попросила Фрэнсис, — он должен прийти и выписать свидетельство о смерти.

— Отчего он умер? — спросила Марджори.

— Я думаю, у него остановилось сердце, — ответила Фрэнсис. — Идите сюда, дети, посмотрите на него и проститесь!

Лора послушно подошла, а Марджори лишь энергично покачала головой, повернулась и выбежала из комнаты. На лестнице были слышны ее шаги, потом внизу хлопнула входная дверь.

— Когда она вернется, пусть пеняет на себя, — раздраженно сказала Фрэнсис.

Но Маргарита спокойно сказала:

— Она еще маленькая. То, что здесь произошло, ей слишком тяжело воспринимать.

— Бедный мистер Грей, — пробормотала Лора. Она в упор смотрела на исхудавшего, старого человека; ее руки с толстыми пальцами вцепились в спинку стула. — А когда его похоронят?

— Я должна поговорить со священником, — сказала Фрэнсис. Затем добавила: — Я еще каким-то образом должна известить Джорджа и привезти его сюда. На сей раз он должен будет покинуть свое уединенное жилье.

Но Джордж не должен был ничего и никому. Он и не думал расставаться с выбранным им самим уединением даже на один день. Как он вдруг встретится с чужими людьми после того, как вот уже двадцать пять лет общался только с сестрой?

Фрэнсис поехала в Стейнтондейл, чтобы сообщить брату о смерти Чарльза и взять его с собой; но он сказал, что не поедет с ней. При этом был так спокоен, будто не сомневался в том, что она его поняла, или же ему было безразлично, поняла она его или нет. Фрэнсис не удалось уяснить для себя, насколько тронула Джорджа смерть отца. Его выражение лица абсолютно не изменилось, когда она сообщила ему об этом. Он, как всегда, был отрешен от всего мира, находясь в коконе, которым опутал себя и который защищал его от безумия.

— Ты должен поехать, — настаивала Фрэнсис, но Джордж не ответил, а только устремил взгляд в окно, на море, как он делал это всякий раз, когда приезжала Фрэнсис и нарушала его покой.

— Никто не поймет, если не приедешь, — сказала Фрэнсис умоляющим тоном.

При звуках ее голоса он еще раз обернулся, и она увидела на его лице выражение удивления. Удивления тем, что сестра считала, что его может как-то волновать чье-то там непонимание. И тем, что ее это волновало.

Фрэнсис смущенно посмотрела в сторону и, вставая, сказала:

— Ну хорошо… Возможно, ты простишься с ним по-своему.

Она до последнего надеялась, что Джордж, возможно, еще приедет, придет на могилу и скажет отцу слова прощания. Ей было больно, что он этого так и не сделал, поскольку знала, что Чарльзу это тоже причинило бы боль. Пришли все, только не его единственный сын.