Связаться с ней я, конечно, не успел. Из темноты, как дикий хищный зверь вырвался луч прожектора и ослепил меня, последовал крик, перемежаемый матюгоном:

— На землю! Лицом вниз! Бросить оружие!

Я никогда не считал мобильный телефон в полном смысле оружием, поэтому бросать его не стал, но лечь на землю почел за лучшее.

«Вот и влип ты, Разгонов, — подумалось мимолетно. — И где же твоя лучшая в мире охрана? Или это она сейчас и надрывается, приняв большого человека Сергея Малина за немецкого шпиона в лучших традициях сталинских времен?»

Бить, к счастью, не стали, но и разговор по-хорошему не получался. Документы мои они находили и изучали без моей помощи, поэтому всяких корочек на столе перед начальником оказалось чуточку слишком много для одного человека: ФСБ, германская разведка БНД, ГРУ, криминальная полиция Берлина, охрана штаб-квартиры НАТО, простое российское МВД и, наконец, магнитная карточка без единой буквы, с одними лишь цифрами — специальный пропуск в высшие инстанции службы ИКС. То, что я шпион, им стало ясно без всяких комментариев. Комплект моего вооружения от тривиальной «беретты» и стреляющей ручки «стингер» (более характерных для «Моссада», чем для Красной Армии) до совершенно непонятных им микроприборов и ещё более загадочного оборудования в чемодане, к которому они и притрагиваться-то не решались — все это окончательно убедило моих доблестных военных летчиков в неминуемом повышении по службе каждого из них и в самое ближайшее время.

Меж тем у командира, имевшего звание майора, мозги явно начали перегреваться от попыток понять, кто же я есть. Вовсе не хочу оскорбить этого очень смышленого человека. Ведь у тупых мозги никогда не перегреваются просто потому, что вообще не приучены работать. А этот как раз был способен на многое, да уж больно неблагодарная задачка выпала на его долю. Генералов в ночной час беспокоить не хотелось, и он призвал на помощь некого полковника, — как я успел понять, не непосредственного начальника, а скорее друга, но явно особиста, находящегося в прямом подчинение то ли ГБ, то ли ГРУ. Тут-то и начался действительно серьезный разговор.

Я не торопился говорить, я ждал пока они все выводы сделают сами, а потом, когда уже не смогут обойтись без вопросов — вот тогда и будут охотно слушать меня. Я должен был заставить их слушать, и для этого прежде всего требовалось говорить кратко. Долгих речей от шпиона никто терпеть не станет.

— Ваше настоящее имя? — полковник родил наконец вопрос.

— Мое настоящее имя — Малин Сергей Николаевич. Я действительно сотрудник ФСБ.