Неожиданно девичий голос сказал:

– Влюблённые не раздумывают.

Лазарю потребовалась секунда, чтобы распознать его. Говорила не Хеспия – реплика принадлежал Янике.

– В бою между холодной логикой и горячей эмоцией первая будет бита последней в девяноста девяти процентах из ста, – отчётливо выговорила она.

Все, за исключением Лады, витавшей где-то в облаках, посмотрели на неё. Хеспия сидела неподвижно, три витка цепи на запястье натянулись, глубоко впившись в кожу. Брешь между зубами превратилась в широкий зев.

– И это печально, – согласился Лазарь. Нехорошее предчувствие, что им с Яникой в этом деле не по пути, усилилось. Вот он – глас души. Глас истины. Глас инсона. – Если бы наркоманы хоть иногда думали, они бы не были наркоманами.

– Если бы мысли опережали чувства, я бы никогда не выбрала Умара.

А вот это уже Хеспия. Ну, кто бы мог подумать? Оказывается, чтобы развязать ей язык, нужно было заходить не с лже-Сенсора, а ещё раньше – с Яники.

– То есть, – прищурился Сет, – думать – это ваше, а чувствовать – наше?

– Все они такие, – со злостью вставил Донган. – С виду ангелочки, а на самом деле сукубихи расчётливые. Всё хотят иметь и ничего не давать взамен!

Лазарь решил, что под «сукубихами» Донган подразумевал «суккуб».

Он опустил ладонь на спину Яники и погладил вертикальные надрезы в её комбинезоне.

– А ты со своим, стало быть, просчиталась? Плохо подумала, когда выбирала его? Или он хорошо подумал, прежде чем выбрать тебя?

Лицо Яники посерело, сморщилось, как от физической боли. В васильковых глазах застыла обида.

И было там что-то ещё, что Лазарь так и не смог разобрать. То ли страх, то ли злость – эти чувства вообще очень схожи в своих внешних проявлениях. Эх, и где сейчас Дара, когда она так нужна?

– Даже Ангелы иногда ошибаются, – проговорила Яника осторожно, будто боясь разбудить спящего на соседней койке отца.

– А иногда ошибаются люди, – добавила Хеспия.

Судя по возрастающему градусу теплоты во взгляде, которым она смотрела на Янику, ситуация грозила выйти из-под контроля Лазаря и ускользнуть под контроль его же Ангела.

Хеспия наклонилась к Янике и накрыла её руки своими ладонями. Два металлических браслета звякнули при встрече.

– Тот, кто сделал это с тобой, заслужил «Марафон». А те, кто идут его же путём, – Хеспия обвела взглядом мужскую половину компании, – ничего и никогда большего не получат. Только «Марафон», «Марафон» и «Марафон».