– Это за Матвея!

Послышался ещё один звук, характерный для соприкосновении самодельной палицы с человеческой шеей, и Бельфегор без чувств повалился с колен на живот.

С ехидной ухмылкой на лице Марсен отмечал свой хет-трик. Мальчишка явно, явно входил во вкус.

Яника повернулась к Лазарю. Лицо её сияло, от слёз не осталось и следа, обворожительные губки улыбались вместе с глазами.

Лазарю пришло в голову, что непредсказуемое, как аппетит беременной, настроение, положительным образом сказывается на искусстве перевоплощения.

– Ну, как я сыграла?

Лазарь сдержанно покивал:

– Станиславский бы поверил.

Пискнув от счастья, Яника бросилась ему на грудь и обвила руками ещё ноющую шею. Это было неожиданно, больно… и, в то же время, чертовски приятно. Ощущая пленительную мягкость её тела, Лазарь подловил себя на том, что ради такой боли он, пожалуй, без раздумий принял бы ещё парочку хет-триков от булавы Марсена.

15

Дверь в палату рывком распахнулась и с дребезжанием откатилась к стене. В проходе возник величественный силуэт человека, осиянный льющимся из коридора ярким дневным светом. По крайней мере, Лазарю нравилась думать, что со стороны его появление выглядит именно так.

– Ты должен быть мёртв, ты в курсе? – громогласно объявил он с порога, указывая пальцем на лучшего друга.

Мирно болтавшая с Сенсом молоденькая медсестра схватила пустой шприц, и, поджав губки, спешно ретировалась. Остальные обитатели общей палаты неодобрительно ворчали и отворачивались. За непродолжительный срок, что Сенс пробыл здесь, Лазарь в полной мере успел «зарекомендоваться», как назвала бы это Дара.

– Ну, извини, что не оправдал ожиданий... – Сенс грустным взглядом провожал медсестру. – Пришёл добить?

Лазарь прошагал к койке и присел на край. Традиционный пакет с фруктами, купленными Дарой и Аймой, он бесцеремонно зашвырнул на тумбочку.

– На этот раз пронесло. От пули врага пал мистер Хайд, а не доктор Джекил. Ты реабилитирован.

Сенс косо ухмыльнулся:

– Это окрыляет.