Ох, и ошибаешься же ты, подруга, снова подумал Лазарь. Как никогда в себе!

Марсен подбежал к фасаду дома и ощупал каменную кладку крыльца.

– Я могу залезть, – объявил он. – Сначала на балкон, а оттуда...

– ... камнем вниз, – закончил за него Лазарь. – Даже не пытайся, Тарзан. Я перебью тебе пальцы и сброшу вниз. Не терпится остаться калекой, спасая подлого меня? И не пытайтесь никуда звонить, – добавил он, заметив у уха Дары телефон, который она старательно прятала под пышной шевелюрой. – Я сделаю отсюда сальто-мортале раньше, чем пожарные развернут свой батут.

Мальчишка опасливо отшатнулся назад, как будто и правда поверил, что «сальто-мортале» вот-вот придётся ему на голову.

– Рехнулся? – севшим голосом спросил Сенс. – Думаешь, мы поверим, что ты решил свести счёты с жизнью?

– Судя по вашим рожам, уже поверили.

На самом деле Лазарь и сам не был уверен, хватит ли ему духу. Если он допустил ошибку, всё может закончиться весьма трагично

– Да я скорей поверю, что у нас на крыше соседский парень, который прикончил тебя в подворотне, снял кожу и напялил на себя. Самовлюблённые мудаки, вроде тебя, за свою шкуру весь мир утопят в крови!

Теперь в голосе Сенса чувствовалась нарастающая злость. Когда Лазарь творит что-то непотребное, в нём всегда вскипает праведный гнев. 

– Психологи МЧС свернули бы манатки и сразу уехали, услышав эту твою отповедь, – горько усмехнулся Лазарь, перехватив петлю другой рукой. Пальцы быстро затекали. – Тебе вообще известно слово толерантность?

– Хотел бы покончить с собой, выбрал бы домик повыше, – упорствовал Сенсор. – Отсюда голову не свернёшь. Максимум покалечишься. Хребет сломаешь, или ноги.

– Свернёшь, если прыгать на голову. На ноги прыгать у нас ты мастак.

Вперёд выступила Яника. Её слегка пошатывало – казалось, она вот-вот хлопнется в обморок.

– Лазарь, пожалуйста, перестань! – взмолилась она, трагически заламывая руки. – Ты меня пугаешь...

Даже с такой высоты Лазарь заметил, как сверкают её бесподобные васильковые глаза.

– Как пугаешь меня ты, солнышко, по сравнению с твоим страхом просто кромешный ужас, – жёстко ответил он. – Это что там блестит в глазах – никак, слёзы? Ну, давить заказные слёзы у тебя отменно получается. Я бы сказал, профессионально. Во время нашего маленького спектакля в лесу ты доказала это.

Лазарь старался вложить в слова всю ненависть, всю боль и обиду до последней капли. И даже чуточку свыше. Ему хотелось унизить её. Оскорбить. Заставить страдать. Даже не взирая на то, что теперь это практически невозможно.

Яника действительно не обиделась. Только подошла ещё ближе.