Он махнул рукой, круто развернулся и пошёл к двери. Секунда – и темную фигуру поглотило пламя.

Николай неотрывно глядел в сторону двери, за которой скрылся его новоявленный родич. Так вот на кого тот был похож – на дядю Мишу! И как он сразу не подметил сходства, а подметив – не догадался?.. Вот ведь как все повернулось – искал убийцу, врага, а обрел брата. Родственничка с руками по локоть в крови. Отступника, отщепенца, одержимого манией величия! Неужели Господь позволит ему стать вершителем судеб земных?! Неужели безумный фанатик станет всесильным и неуязвимым!..

Николай стоял и смотрел на дверь.

Время текло, ОТТУДА никто не появлялся. Николай понял, что и не появится. Зато явилась музыка – негромкая, печальная.

34

34

…Когда задержанный исчез, пришла такая тишина, что слышно было, как за окнами шелестит в соснах утренний ветер.

И в этом безмолвии заиграла странная, тягучая, неживая какая-то мелодия.

Играли чёртовы часы на столе.

Костя нагнулся над ними:

– Мать моя бабушка… – медленно вымолвил он. – Стрелка-то того… на тринадцать встала.

Он был единственный в комнате, кто двигался. Прочие стояли не то, чтобы не торопясь, а вроде даже и не дыша. Шоковая немота на лицах штурмовиков проступила, кажется, сквозь маски.

Миг! – и задержанный вновь возник в кресле.

Только теперь он не был задержанным.

– Н-ну?.. – издевательски вопросил он и показал всем свободные руки. – Поймали маньяка? А?! Пинкертоны, мать вашу!..

И на головы блюстителей обрушился матерный водопад.

Тётке в бигудях стало плохо.

– Господа, я пойду?.. – слабеющим языком проговорила она и опустилась на стул.

Царёв быстрее других пришёл в себя. Он был умный человек.

– Помогите женщине! – и к Николаю: – Что происходит?