Генри Уэйбл сам явился к Хестерам вместе с секретарем Бэдфула. Доктор и Вера принимали их в гостиной.

— Господа, — сказала Вера, пребывавшая в прекрасной форме, — от матери мне действительно достались кое-какие бумаги. Честно говоря, я к ним не притрагивалась. После ее смерти я так плохо себя чувствовала, что боялась прикасаться к ним. А потом, когда доктор Хестер помог мне, я как-то про них забыла. Жили мы… Одним словом, я никогда не думала, что их содержание может кого-то заинтересовать.

Вера положила на стол две папки, пересеченные крест-накрест бумажными лентами. Уэйбл повертел папки в руках:

— Вы хотите сказать, что к ним никто не притрагивался?

— Да, — Вера пожала плечами, — кроме меня, их некому было смотреть, а я их не трогала.

— А что за даты стоят на лентах?

— Я думаю, их поставила мама, когда опечатывала папки. Они поставлены… Через месяц с небольшим мама умерла.

— Мистер Хестер, вы не будете возражать, если мы вскроем папки?

— Нет, надеюсь в них найдется что-то, что покажется вам полезным.

Процедура вскрытия папок происходила в полном молчании. В первой папке оказались деловые бумаги, если можно было так назвать скромные хозяйственные счета, квитанции, предложения о найме на работу, письма учеников, их поздравительные открытки, несколько газетных вырезок о концертировании более или менее известных музыкантов, вероятно учеников матери Веры, и прочее, прочее — архив одинокой женщины, очень пунктуальной, бережливой и скромной.

Во второй папке обнаружились письма. И как только стало понятно, кому они были адресованы, все напряглись и невольно переглянулись. В папке, пронумерованные, хранились семьдесят два неотправленных письма, адресованные Бэдфулу, Элтону Бэдфулу, и бесконечное количество газетных вырезок, где упоминалось его имя.

— Миссис Хестер, — спросил Уэйбл, — правильно ли я понимаю ситуацию: перед нами письма вашей матери?

— Да, — Вера казалась очень растерянной, — я, пока училась, часто получала от нее письма. Вот такие, как здесь. Все они хранятся у меня, — она чуть помедлила, — в папке.

— Вы не могли бы показать их?

Вера поглядела на доктора.

— Принеси, пожалуйста, — мягко сказал он.

Одного взгляда на письма оказалось достаточно — писались они той же рукой.

— Миссис Хестер, — сказал Уэйбл (он и секретарь стояли), — я хорошо знаю своего патрона. От его имени прошу вас с супругом быть у нас завтра к двенадцати часам. Со своей стороны могу вас заверить: вам будет оказан… — он вдруг споткнулся на полуслове, — вас ждет ваш отец.

— Вы считаете, что документы действительно доказывают… — удивленно попытался спросить доктор Хестер, обращаясь к Уэйблу.