Доктору хотелось утешить себя, обмануться. Почувствовав этот соблазн, он тут же понял, что это и есть путь к гибели. Значит? Значит, нужно смотреть правде в глаза. Монды нашли Стива Конорса и только поэтому вышли на него, Джонатана Хестера. А найдя Стива Конорса, не могли не увязать его с Кадзимо Митаси, тем более что, по утверждению Мари, Лоуренс Монд ездил в Бостон разбираться с биороботом. Неужели старый дурень и навел полицию на него — скромного бэдфулского психиатра? Какая работа может пойти прахом! Десять лет кропотливейшего труда!

Для Доулинга того, что уже есть, пожалуй, хватило бы, чтобы вцепиться в него и не отпускать, пока… Пока — что? Пока он не сознается, что сотворил Бертье? Нет, от Бертье к нему прямой дорожки нет. Да и смена фамилий легко объясняется боязнью ответственности за гибель лаборатории. Скрылся, чтобы не попасть под суд, так как из него, безусловно, сделали бы козла отпущения. Вот и все.

Следовательно, или Монды убедили Доулинга до поры его не трогать, или вообще пока не ставят Доулинга в известность о результатах своих изысканий. В этих «или» надо непременно разобраться. А пока?.. А пока сделать один ничего не значащий звонок за океан.

Он начал набирать номер телефона и вдруг бросил трубку: а что, если телефон прослушивается? Черт с ним, в данном случае это не имеет значения, а там, за океаном, как раз полдень, самое время звонить.

Он набрал номер.

— Хелло, — медленно прозвучало на другом конце провода.

— Добрый день, Виктория, вас беспокоит доктор Хестер.

— О! Доктор! Я счастлива вас слышать!

— Мне очень приятно, что вы меня еще помните.

— Ах, как вы можете так говорить, доктор! Я ваша должница до конца дней.

— Как вы себя чувствуете?

— Чудесно! Третий год никаких проблем, ни разу не обращалась к врачу. Я вам так благодарна!

— Рад слышать. Собственно, только для этого я и звоню. Передайте, пожалуйста, от меня большой привет вашему отцу.

Он положил трубку. Никакой, даже самый проницательный сыщик ничего не мог бы усмотреть в этом телефонном разговоре. Виктория действительно когда-то являлась его пациенткой. Но завтра, собственно, уже сегодня, в распоряжение доктора должен поступить человек, готовый выполнять любые его требования.

Пока он разговаривал, в процедурную поднялась Линда и молча подсела к столу.

— Так, — сказал доктор, — завтра к десяти подготовь все, что нужно, придется чуть подкорректировать Веру, ей надо будет вспомнить кое-что, касающееся матери.

— Ты взволнован, — заметила Линда.

— Да, ситуация, кажется, меняется не в лучшую сторону.