Мари: Прав? Называя людей крысами?

Дик: С этим трудно согласиться, но едва ли их можно назвать людьми. Представьте, что вы находите на свалке магнитофон, ремонтируете, а потом пользуетесь им. Кто обвинит вас в хищении? Митаси тоже берет своих клиентов на свалке, только на свалке человеческой. Это люди без жилья, без работы, наркоманы, алкоголики, вышедшие в тираж проститутки и прочие отбросы общества. Впереди у них нищета, голод, смерть. Я говорил, что доктор Митаси прекрасный специалист. Первое, что он делает, он возвращает им жизнь. А потом заключает с ними контракт. Клиника становится для них приютом, а он получает право на эксперименты.

Чарлз: Ну а в случае с Паулем Кирхгофом?

Дик: Пауль попал в клинику в почти безнадежном состоянии. Дисквалификация, алкоголь, наркотики, распад личности… Митаси сделал почти невозможное, но восстановить Пауля полностью уже было нельзя.

Мари: Но ведь Пауль не был бездомным, мистер Чиверс?

Дик: Да, этот случай единственное исключение.

Мари: Лоуренс утверждает, что бедняга Пауль и понятия не имел о том, что совершил преступление.

Дик: Так и должно быть. Это предусматривалось программой — полное забывание вполне определенных действий. Иначе какой бы все это имело смысл? Разве в случае с Бертье вы столкнулись не с тем же?

Лоуренс: Но когда убивают ножом, никому не приходит в голову обвинить в убийстве нож. Пауль всего лишь орудие убийства.

Дик: С этим приходится согласиться.