Я все-таки выбралась.

Зевнула.

Томаса не одобряли. То есть, не в целом, а за выбор, который по общественному мнению был категорически неправильным. Эшби, пусть и незаконнорожденный, более того, упрямо отрицающий сам факт родства, не имел права связываться с полукровкой.

В городе хватало и порядочных женщин.

Как-то слишком уж хватало.

Я пошевелила пальцами.

И зевнула опять.

А потом поняла, что неправильно. Пахло свежим горячим кофе, которому взяться было неоткуда, потому что Томас…

Из-под одеяла я вывалилась, дотянулась до стула, стащила рубашку, пусть немного мятую, но тем удобнее. Штаны обнаружились под кроватью. К слову, почти чистые. Носки… с носками сложнее.

- Ты долго собираешься, - Ник Эшби разливал кофе по чашкам. – Пироги остыли, извини.

- Что ты здесь делаешь?

- Кофе варю. Ключ Томас дал. Мне с ним повезло.

И мне.

Я знаю. Правда, молчу, притворяясь, будто живу в этом доме только потому, что в собственном моем жить невозможно, что мне плевать и на ковер, им выбранный, и на цвет штор, и на герань, два горшка которой появились на подоконнике.

А у меня сердце обмирало.

Я понятия не имела, как ухаживать за геранью. Вот столовое серебро, которого, к счастью, пока не было, я умела чистить. А герань… герань живая.

И вообще.

- Садись, - Ник подвинул чашку к краю стола.

Моему.

Я с самого начала выбрала этот стул в углу. И Томас накрыл его пледом. Я знаю, что тот от матушки и… наверное, стоило бы ее поблагодарить, а лучше, заглянуть в гости. На чай. Я даже платье купила, но… смелости не хватало.