Поднялся всеобщий шум. Такса, лежавшая на своём любимом месте у камина, подняла голову и на всякий случай пару раз тявкнула.

– Ура! – кричал Адам-Каетан Петрович, хлопая Вийта по плечу.

– Подумать только, у меня, урождённой графини Рачинской, будут правнуки князья Лодимирские! – пробурчала с недовольным видом старуха-мать.

– Скорее, Вийт-Мйончинские! – смеясь, поправил её студент и на радостях чмокнул бабушку в щёку.

Та удивилась.

– Поздравляю! – поклонился обоим молодым Фирс.

Его примеру тут же последовали выбежавшие из кухни Оссолин, Кварта и Яслуша.

– Конечно, стоило бы спросить саму Ветрану, – вдруг пробурчал граф Мйончинский.

Все замерли, глядя на барышню.

Та, зардевшись, помедлила мгновение, но, не в силах скрыть распиравший её восторг, тут же воскликнула с простонародной прямотой:

– Согласна!

– Шампанского! – возопил граф Мйончинский. Потом завозился, устраиваясь за столом. – Конечно, Ронислав Вакулович, вашему батюшке нужно будет подобрать вам более достойную должность… И выделить что-то посущественней, чем баронство Вийт…

– Пётр-Михаил! – оборвала его графиня-мать.

– А что? – пробурчал хозяин замка. – И пусть принесут извинения за ту давнюю историю, когда их предок побил нашего!.. Они думают, мы забыли!..

– Скольким ради Ветраны придётся пожертвовать! – одними губами прошептал Фирс, оказавшийся рядом с Вийтом.

Тот метнул на друга свирепый взгляд.

– Где же шампанское?! – тем временем требовал граф Мйончинский.

– Прошу прощения, ваше сиятельство, – выступил вперёд Оссолин. – Шампанского нет. Прикажете послать в деревню Яслушу?

– У меня в паровом экипаже должна быть парочка бутылок! – воскликнул, обернувшись, Фирс. – Мы взяли с собой коробку для… гм… – он смутился, взглянул на светящихся от счастья Вийта и молодую графиню и неуклюже закончил: – …для планировавшегося на сегодня скромного праздника.