Вийт, даром, что жених и что свадьба послезавтра, невольно залюбовался барышней и опомнился, лишь когда его пальцы самовольно стали поправлять бретельку фартучка. Он смущённо кашлянул, обернулся за поддержкой к Фирсу, но отшатнулся, напоровшись на его осуждающий взгляд.

– …Прибежал какой-то молодой человек в ермолке, очень приличный юноша, сразу видно, из хорошей семьи, и сказал, что Мьехерта Аладаровича похитили… – строго говорила госпожа Андраши де Чиксенткирайи, прямая, как жердь, дама, восседавшая в кресле посреди гостиной в доме профессора. – Это, должно быть, друг того, другого молодого человека, тоже в ермолке, который прибегал утром сказать, что какие-то злодеи облили краской копьё из коллекции моего мужа… Но раз вы не спрашиваете подробностей, значит, вам об этом уже известно!

Служанка при этих словах всхлипнула, а лицо её перекосилось от рыданий.

– Держи себя в руках, Матильда! – оглянулась на неё хозяйка дома и закашлялась.

– Могу ли я попросить стакан воды? – спросил истопник.

– Сию минуту! – служанка засуетилась, спрятала платочек в кармашек на передничке и побежала к буфету в углу комнаты.

– Может, токайского? – величественно повернула голову в сторону Вийта госпожа Андраши. – От нашего венгерского поставщика. Или коньяк? Мьехерт Аладарович рассердится, если я вас не угощу!

Вийт и Фирс молча покачали головами.

Что-то звякнуло, что-то забулькало, что-то зазвенело, и барышня вернулась с подносом. На нём возвышался затейливый стакан с водой.

– Это для вас, мадемуазель! – произнёс Фирс столь же мягко.

Глаза девушки расширились. Служанка замерла, не в силах решить, что делать. Потом взглянула на хозяйку. Та дёрнула плечом, и барышня, всхлипнув, стала пить.

– Ах, простите! – выдавила она из себя на половине стакана и густо покраснела.

– Пустое! – отмахнулся Вийт.

– Я сразу же дала телеграмму нашему стряпчему, – продолжила госпожа Андраши. – Я, видите ли, не знаю, что нужно делать, когда похищают членов семьи, но он, уверена, знает.

– Несомненно! – кивнул дедуктивист. – Что-нибудь необычное происходило сегодня или в последние дни?

– Всё! – дёрнула бровями хозяйка дома. – Всё было необычным! Мьехерт Аладарович потерял аппетит, отказывался даже от паприкаша! И от токайского! Совсем как вы! Несколько дней никуда не выходил! Велел никого к нему не пускать!

– А почему? – поднял голову Фирс.

Только тут хозяйка дома заметила, что истопник осматривает подоконник. Её взор вспыхнул, она повернула голову к Рониславу Вакуловичу, хотела было что-то сказать, но Вийт её опередил:

– Следы могут быть где угодно.