— Шеф, не слушайте, — торопливо заговорил Тень, но мертвенная слабость охватила его, и он больше ни слова сказать не смог.

Рядом злобно зарычал Рок: он тоже не мог шевельнуться.

Она — ведьма. Пусть и начинающая только, но уже теперь она сильнее их, держит сразу троих и не морщится. Без усилий и напряжения. Мысли Тени все сильнее вязли, замедлялись, и только тлеющая внутри ярость не давала утонуть в слякоти окончательно.

Унро сгорбился и дышал уже с присвистом, слишком часто и поверхностно.

Приложил руку к груди.

— Ты вообще про кого? — вдруг спросил он и посмотрел на ведьму исподлобья. — Про Джека и Энцу?

— Про них, — мягко согласилась ведьма. — Про тех, которых ты убил. Заставил идти на смерть. Приготовил все для этого. Даже то, что ты сознался в последний момент, это тоже было твоей ошибкой. Ты же не думал, что ты герой? Все, что ты делал в этой жизни, никому не принесло счастья. Зачем ты существуешь? Ты только недоразумение, ты портишь другим судьбу…

Унро медленно выпрямился, держась рукой за сердце.

— Боги, как больно все это вспоминать, — простонал он. — Словно не полгода прошло, а вчера было. Это твоя заслуга, ведьма? Позвала мою память и хочешь, чтобы я вот сейчас взял и умер от печали?

И тогда Тень и Рок первый раз увидели, как шеф широко и совершенно искренне улыбается. Не так, как обычно, из вежливости, одними губами, еле-еле. Настоящая улыбка изменила его лицо, стерев боль и усталость.

Ведьма нахмурилась.

— Да Джек бы первый посмеялся надо мной, — сказал Унро. — Энца бы, наверно, не стала, она вежливая… А вообще, ведьма, тут все неправильно.

Старуха напряглась, сузила глаза. Сияние только усилилось.

— Меня зовут…

— Тебя никак не зовут, — оборвал ее Унро. — Ты ведьма, и больше не человек. У тебя нет имени.

Тьма распахнула крылья за его спиной, вязкая и осязаемая. От ее ледяного дыхания Рок и Тень стали приходить в себя, а сияние Белой поблекло, посерело.

Старуха по-прежнему была светлым пятном, а Унро — темным, но теперь это казалось всего лишь временным негативом реальности. Еще миг — и все встанет на места, так, как должно быть.

— Это правильнее, — сказал Унро. — И да… Я действительно приношу всем только несчастья. Иногда и смерть. Теперь твоя очередь умирать, ведьма.

Он шагнул к ней, и тьма потекла, полетела, разлилась киселем, захлестывая ведьму.

— Оставайся на месте, — повелительно сказала старуха, но Унро только качнул головой.