Стало действительно тихо: ни цикады, ни мыши, ни насекомые – все словно вымерли. Ася лежала у меня на груди, плакала, дрожала. Очень быстро и моя майка, и хлопчатобумажная рубашка, надетая поверх нее, пропитались ее слезами насквозь. Меня также придавила невыносимая тоска, к горлу подступил ком, я с огромным трудом сдерживался, чтоб тоже не заплакать.
Постепенно Ася стала успокаиваться, расслабляться, засыпать. Наконец, она окончательно погрузилась в сон, засопела, тихонечко постанывая иногда. И я начал проваливаться в дрему…
Я ощутил себя стоящим в центре дома. Вокруг было много людей, каждый занимался своими делами, все выглядело беспорядочно и неестественно. Откуда-то материализовался Борис. «Ну вот, – заговорил он, – Почти все. Она многое прояснит. Но ты и так все уже понял. Дело за малым. Напомню, что место обозначено нами же. Ты сам поймешь, что дальше делать. Не забудь крест. Спасибо за все. Пожалуйста, не держи на нее потом зла». Борис отвернулся, пошел в сторону лавки. Я проследовал за ним, но меня остановил курчавый молодой человек со смуглой кожей, схватил меня за плечи, начал тряски, громко спрашивая: «Ну как?! Скоро уже, да? Скоро?!..». Вырваться я не мог, хоть и попытался. Откуда-то появилась улыбающаяся Динара, в упор глядя мне в глаза, плавно последовала в мою сторону. Кучерявый смугляк продолжал меня трясти, Динара медленно приближалась, улыбка не спадала с ее губ, при этом, в карих монголоидных глазах блестели слезы; она обошла меня вокруг, я уже не мог ее видеть, так как шею словно парализовало, голова не ворочалась; однако я ощущал, что Динара приблизилась вплотную ко мне, с правой стороны; меня обдало холодом и кисло-сладким ароматом женских духо́в, в правое ухо словно задуло сквозняком, а потом туда же пронзительный ее вопль: «Сергей!..»
Глава двадцать третья
Глава двадцать третья
– Сергей! Что с тобой?! Проснись!.. – я очнулся от того, что Ася трясла меня и била по щекам.
– Кто… Что… Что… Стоп!.. В чем дело?! – закричал я, протестуя, толком ничего не понимая.
– Фу, ну ты меня и напугал, – вздохнула Ася, отпустив меня, – Что с тобой случилось?
Я прислушался к своему телу: болела голова, ноги, горло, ощущался легкий жар.
– А что такое? – ответил я вопросом на вопрос, вздрагивая от легкого озноба.
– Ты вдруг начал сильно стонать, а потом трястись, – пояснила, наконец, она, – Я уж испугалась, что у тебя приступ эпилепсии. Что это было?
– Не знаю, – ответил я, – Приснился кошмар. Сейчас ощущаю, что у меня температура, но ничего страшного. Который час?