Дверь распахнулась, и солнце ударило Клотильде в лицо. Золотые лучи отражались от волн, освещая полуостров, как огни рампы. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем тени снова обрели четкость и Клотильда увидела хозяев дома.
Аурелия крепко держала Наталя под руку, словно он был экзотическим сокровищем, нуждающимся в охране и защите. Именно так двадцать семь лет назад она цеплялась за Николя на пляже Ошелучча. Наталь смотрел вдаль, не удостаивая море даже взглядом.
Клотильда поняла, что Аурелия в курсе насчет ночи на «Арионе».
Тем хуже.
Или лучше?
Она не знала.
Сейчас это не имеет значения. Нужно сконцентрироваться на Орсю, убийствах Червоне Спинелло и Якоба Шрайбера и вредительстве. Все это одна цепочка.
Первым делом она свяжется с Франком и Валентиной, короткая ночная эсэмэска про скорое возвращение ее не удовлетворила.
Клотильда молча шла к «пассату», думая об одном: «Неужели я больше никогда не увижу Наталя?»
В кинодрамах влюбленные мужчины вырываются из рук нелюбимых жен и бросаются в объятия возлюбленных, а зрительницы плачут от счастья, все ему прощают и думать не думают о брошенных законных супругах. Публика всегда отдает предпочтение сердцу перед разумом.
Наталь не шелохнулся.
Клотильда села в машину.
Может, он пришлет сообщение?
И хоть раз в жизни проявит мужество…
Вдруг Наталь все-таки снимется с якоря?
Она повернула ключ в зажигании.
Не доехав до жандармерии пару сотен метров, Клотильда остановилась у обочины. Нервно отстегнула ремень, открыла стоявшую на пассажирском кресле сумку. Черт, ну что за бардак! Пришлось вытряхнуть все содержимое, чтобы достать письмо.
Моя милая Кло! Не знаю, осталась ли ты такой же упрямой, какой была в детстве, но все-таки попрошу.