– Ты омерзителен.

– Ты в самом деле хочешь меня разозлить? Сейчас? В таком уязвимом положении?

– Отпусти моих друзей. Тогда услышишь от меня, какой ты милашка.

Он коснулся моей щеки, и я напряглась, чтобы не дернуться. Какие-то мгновения гнев во мне пересиливал боязнь. Но сколько это еще продлится, неизвестно. Настолько уязвимой я не чувствовала себя никогда; а главное, это чувство будет только ухудшаться.

– Как ощущение? – спросил он.

– Ужасное.

– Ты у нас на каком сроке? Тридцать восемь недель?

– Да, а что?

– Думаю, что уже пора извлечь из тебя этого младенца. Ты сама как считаешь?

– На хер тебя!

– Тихо, тихо.

С подноса он взял шприц и ввел иглу в один из флаконов.

– Что это? – с тревожным замиранием сердца спросила я.

– Питоцин.

Я зажмурилась. Кошмар. Даже не верится, что все это происходит со мной в реальности.

– Синтетический препарат на базе окситоцина, естественного гормона твоего организма. Используется для нагнетания…

– Для чего он используется, я знаю.

– Скоро должны будут начаться схватки. Ты за несколько часов уложишься с деторождением?

Глаза мои полезли наружу.

– Лютер, ради всего святого. Не надо так.