Глава 43

Адамберг и Вейренк помогли Матиасу, приехавшему без чего-то одиннадцать, разгрузить оборудование. Вейренк рассматривал археолога, крупного молчаливого парня с густыми и длинными светлыми волосами, в кожаных сандалиях на босу ногу, в полотняных штанах, подпоясанных вместо ремня веревкой.

Матиас привычными движениями натянул вокруг потушенного костра четыре палатки, разложил в них матрасы и расставил фонари, устроил временный туалет за большим деревом. Покончив с самыми необходимыми делами, он сразу же отправился изучать круг и вернулся довольный.

– Похоже на то, что мы ищем? – спросил Адамберг.

– Да, это оно. Не думаю, что культурный слой залегает очень глубоко. До него сантиметров пятнадцать – двадцать. Значит, начнем копать кирками. Но не острым концом, а тупым.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас.

– Мы оставили тебе горячего кофе.

– Потом.

Круг был слишком мал для того, чтобы раскапывать его втроем, и мужчины первый час сменяли друг друга: один вгрызался киркой в землю, двое остальных сгребали и оттаскивали ее ведрами. Матиас умел гораздо лучше обращаться с киркой, чем Адамберг и Вейренк, и вскоре распределение ролей изменилось.

– Здесь, – вдруг проговорил Матиас, опустившись на колени и расчищая совком примерно двадцать квадратных сантиметров утоптанной коричневой земли, которая немного отличалась от остальной темной почвы. – Мы добрались до культурного слоя. Какая глубина? Семнадцать сантиметров от поверхности.

– Как ты это определил? – поинтересовался Адамберг.

Матиас озадаченно взглянул на него:

– Ты не замечаешь разницы? Не видишь, что это уже другой слой?

– Нет.

– Не важно. Она по нему ходила.

Они наспех пообедали втроем. Матиас торопился вернуться к раскопкам, Адамберг – встретить Ретанкур на вокзале.

Когда он вернулся, археолог работал киркой, но более осторожно, а Вейренк продолжал оттаскивать землю, оба голые по пояс, обливаясь потом на слишком жарком для июня солнце. Увидев Ретанкур, Матиас застыл с киркой в руках, безвольно опустив ее на землю. Он отметил, что лейтенант, волшебное дерево в лесу Адамберга, примерно одного с ним роста. И что у этой женщины, которая даже голая будет казаться облаченной в доспехи, очень интересное лицо, словно выписанное тонкой кистью. Но, несмотря на губы безупречного рисунка, изящный прямой нос и нежного оттенка голубые глаза, он не мог бы сказать, что она красива или даже просто привлекательна. Он колебался, подозревая, что она способна менять внешность по собственной воле, становиться прекрасной или отталкивающей в зависимости от того, что ей заблагорассудится. Интересно, ее сила – явление физическое или психическое? Порождение мышц или нервов? Ретанкур не поддавалась описанию или анализу.