– И ты пришел сказать, что я в этом виноват и потому за мной должок?

Харри не ответил.

– Согласен, – сказал Расколь. – Тогда скажи, что я тебе должен.

Харри перестал поглаживать пододеяльник:

– Ты должен мне три вещи. Во-первых, мне нужно место, чтобы скрываться, пока до конца не разберусь с убийством Анны.

Расколь кивнул.

– Во-вторых, мне нужен ключ от квартиры Анны, надо кое-что там проверить.

– Ты его получишь.

– Только не тот, что с инициалами АА, он лежит у меня дома в ящике телефонного столика, но туда мне пока хода нет. И в-третьих…

Харри остановился, и Расколь вопросительно посмотрел на него.

– Если я услышу от Ракели, что кто-то хотя бы косо посмотрел на нее, я добровольно явлюсь в полицию, выложу все карты на стол и укажу на тебя как на заказчика убийства Арне Албу.

Расколь по-дружески снисходительно улыбнулся. Словно бы тем самым от имени Харри выразил сожаление о том, что было хорошо известно им обоим, – никто никогда не сможет доказать причастность Расколя к убийству Албу.

– О Ракели и Олеге можешь не беспокоиться, спиуни. Мой человек в Москве отозвал своих людей сразу, как только с Албу было покончено. Ты бы лучше озаботился исходом дела в суде. Мой человек говорит, что перспективы не слишком отрадные. Насколько я понимаю, у семьи отца ребенка есть связи.

Харри передернул плечами.

Расколь вытащил из стола ящик, достал сверкающий на свету ключ от «Триовинга» и протянул его Харри:

– Пойдешь прямо на станцию метро в Грёнланне. Когда спустишься по первой лестнице, увидишь женщину в окошечке кассы у туалетов. Дашь ей пять крон, и она тебя пропустит. Скажи, что пришел Харри, зайди в мужской туалет и запрись в одной из кабинок. Как услышишь, что насвистывают «Waltzing Matilda», знай, что приехали за тобой. Счастливо, спиуни!

Дождь хлестал так сильно, что казалось, будто из-под асфальта били тонкие струйки душа, а если присмотреться, в свете фонарей в конце узкой перекрытой части Софиес-гате можно было увидеть небольшие радуги. Но времени у Бьярне Мёллера не было. Он вылез из машины, натянул на голову пальто и побежал через дорогу к воротам, где его поджидали Иварссон, Вебер и какой-то человек – судя по виду, пакистанец.

Мёллер поздоровался со всеми за руку. «Пакистанец» представился:

– Али Ниязи, сосед Харри.