Он брел, шатаясь, и наконец добрался до южного конца Черч-стрит. Здесь его снова ждал перекресток пяти ведущих в разных направлениях улиц. Где-то выводили тревожную мелодию полицейские трещотки — но далеко, судя по всему в районе Ост-Индия-Док-роуд. Бруклин намеревался как можно сильнее запутать преследователей, и этот сложный перекресток вполне отвечал его целям.
Он решил двигаться на запад и заковылял по улице, которую помнил по своему детству, — Броуд-стрит. Вдалеке ветер подхватывал искры бушующего среди руин склада пламени, и Бруклина вновь охватила надежда, что грандиозный пожар, о котором он мечтал, все же произойдет.
Он достиг следующего перекрестка — еще одна возможность сбить с толку преследователей. Здесь Броуд-стрит переходила в другую улицу, и, даже не видя указателя на столбе, Бруклин с легкостью ее определил. Этот уголок Лондона он знал лучше любого другого. Знал лучше, чем Любитель Опиума знает район Оксфорд-стрит.
Ощутив легкий шок от узнавания, Бруклин посмотрел налево и даже в темноте сообразил, что сейчас он ковыляет мимо Нью-Грейвел-лейн. Там, в доме номер 81, среди убогих лавочек, продававших всякую ерунду морякам, находилась таверна «Кингз армз». В ней его отец совершил второй акт своего кровавого преступления. В ней он проломил голову и перерезал горло Джону Уильямсону, его жене и служанке.
Джон Уильямс.
Джон Уильямсон.
Джон Уильямс.
Джон Уильям-сын.
Перед самым своим поступлением добровольцем в армию Бруклин еще раз посетил лавку Марра и таверну «Кингз армз». В обоих местах он прошел внутрь. Постоял на том месте, где в его воображении стоял отец. Где он убивал.
Когда же Бруклин вернулся из Индии (куда его отец, служивший матросом на торговом судне, плавал множество раз), первым делом после двадцатилетнего пребывания вдали от родины он наведался в лавку Марра.
Затем он отправился на Нью-Грейвел-лейн, но, к глубокому своему огорчению, обнаружил, что таверны «Кингз армз» больше не существует. По западной стороне улицы тянулась высоченная мрачная стена, огородившая территорию доков.
«Когда это случилось?» — спросил он прохожего. Но тот испуганно взглянул на Бруклина и заспешил прочь.