Он помчался на Синнамон-стрит и там, обливаясь потом после быстрого бега, с облегчением прислонился к фонарю. Пансион под названием «Грушевое дерево» стоял на прежнем месте. В этом пансионе его отец ночевал после того, как совершил убийство в доме Марра и таверне Уильямсона…
Джон Уильямс.
Джон Уильям-сын.
В первую ночь после возвращения из Индии Бруклину удалось снять ту же комнату, которую тогда снимал отец. Насколько он понимал, спал он на той самой кровати, на которой спал Джон Уильямс.
Сейчас Бруклин ковылял в западном направлении, а высокая стена, выросшая на месте таверны «Кингз армз», угрюмо нависала над ним в темноте. Над головой проносились искры. Жители окрестных домов услышали звук взрыва, и отдельные смельчаки отважились покинуть свои жилища, чтобы отправиться на разведку. При виде летающих искр, грозящих пожарами, они принялись отчаянно их гасить.
Боль в правом колене вынуждала Бруклина морщиться всякий раз, когда он наступал на поврежденную ногу. Но еще большие мучения доставляла рана в груди. Он чувствовал, как под пальто, пиджаком и жилетом по коже течет жидкость, и не думал, что просто вспотел от длительного бега. Похоже было, что пуля все же проникла в тело глубже, чем Бруклин пытался себя убедить.
Он переходил от одного фонаря к другому и читал номера домов по левой стороне улицы: 55, 49, 43, 37. А впереди ждал дом номер 29 по Рэтклифф-хайвей.