– Звуки двух скрипок следуют друг за другом, одни и те же звуки, но в разных октавах, – пояснил он. – Это почти невыносимо прекрасно, но диссонирует с виолончельными аккордами ля-мяжор… хотя этот диссонанс не воспринимается, потому что скрипичные мелодии – что-то вроде переходной партии…

Он прервался, замолчал и отложил скрипку.

Йона посмотрел на него и тихо спросил:

– Вы абсолютно уверены, что музыканты на снимке играют струнный квартет Бартока?

– Да.

Йона сделал несколько шагов по террасе, остановился под гроздьями сирени, прятавшимися в листве. Он сказал себе: я услышал, что хотел. Теперь я могу точно установить время встречи.

Комиссар улыбнулся, постаравшись скрыть улыбку, обернулся, взял из вазы на мозаичном столике красное яблоко и встретил удивленный взгляд Акселя.

– Значит – «да»? – снова спросил он. – Вы точно уверены?

Аксель кивнул. Йона отдал ему яблоко, извинился, достал из кармана пиджака телефон и позвонил Анье.

– Анья, у меня сейчас мало времени…

– Мы можем сходить в баню в выходные, – перебила она.

– Мне нужна твоя помощь.

– Знаю, – фыркнула Анья.

Йона постарался унять волнение в голосе:

– Ты можешь проверить репертуар Токийского струнного квартета за последние десять лет?

– Уже проверила.

– Посмотри, пожалуйста, когда они за эти десять лет играли в «Альте Опер» во Франкфурте.

– Они там каждый год выступают, иногда – несколько раз в год.

– Они когда-нибудь играли там Второй струнный квартет Белы Бартока?

После минутного размышления Анья ответила: