Юноша замер, уставившись в пол. Рука Рафаэля потянулась к молнии спортивной куртки.

– Питер, мне понравилось, как ты играешь, – спокойно произнес он.

– Кобылка покосилась, – почти шепотом подсказал Аксель.

Питер посмотрел на скрипку и покраснел.

– Ее можно исправить? – спросил он.

– Тут нет ничего сложного. Если хочешь, я поправлю.

– Это надолго? – спросил Рафаэль.

– Нет.

Аксель отложил ручку, взял у мальчика скрипку, повертел, ощутил легкость инструмента. Раньше ему не доводилось держать в руках ни настоящую Амати, ни инструмент, на котором играл Паганини.

У Рафаэля зазвонил телефон. Он взглянул на номер, поднялся, отошел в сторону и стал слушать.

– Не выходит, – проговорил он со странным выражением на лице.

На его губах мелькнула удивленная улыбка; он что-то резко сказал телохранителям. Те вместе с Рафаэлем вышли из столовой и побежали вверх по лестнице.

Питер внимательно наблюдал, как Аксель отвязывает струны. В инструменте что-то скрипнуло. Резонатор усиливал сухой звук от его пальцев. Аксель осторожно подвинул подставку и снова натянул струны.

– Получилось? – прошептал Питер.

– Да, – ответил Аксель, настраивая скрипку. – Попробуй, сам услышишь.

– Спасибо. – Питер взял у него инструмент.

Аксель увидел на столе его мобильный телефон и сказал:

– Играй. Ты уже одолел первый пассаж и подходил к пиццикато.

– Вы меня смущаете. – Питер отвернулся.

Аксель присел на стол, осторожно протянул руку за спину, нащупал телефон и случайно толкнул его. Телефон бесшумно завертелся на столе.