Лэнгдон положил маску на левую ладонь лицом вниз, а правой рукой взял мокрое полотенце. Слегка его отжав, он начал потихоньку водить влажной тканью по внутренней части маски, где были каллиграфически выписаны семь букв «P». Несколько раз надавив указательным пальцем на полотенце в нужном месте, он снова окунул его в купель и продолжил процедуру. Чернила начали расплываться.

– Грунт смывается, – взволнованно констатировал Лэнгдон. – А вместе с ним и чернила.

Проделывая процедуру в третий раз, он заговорил торжественным и проникновенным голосом, который разносился по залу гулким эхом:

– Через крещение Господь Иисус Христос смывает свершенные тобой грехи и возрождает в новую жизнь через воду и Святой Дух.

Сиенна посмотрела на него, как на сумасшедшего.

Лэнгдон пожал плечами.

– А что, по-моему, вполне уместно.

Осуждающе фыркнув, она вновь склонилась над маской. После проделанных Лэнгдоном процедур начал проступать желтоватый гипс, вполне соответствовавший возрасту столь древнего артефакта. Когда была смыта последняя буква, профессор вытер чистым полотенцем место, где были нанесены буквы, и показал Сиенне, что получилось.

Та изумленно охнула.

Как и рассчитывал Лэнгдон, под грунтовкой действительно оказалась надпись – тем же каллиграфическим почерком уже на старом желтом гипсе было выведено девять букв. На этот раз они составляли слово.

Глава 58

– «Умудрится»? – спросила Сиенна. – Не понимаю.

Я тоже, подумал Лэнгдон. Он внимательно разглядывал слово, проступившее на обратной стороне маски напротив лба Данте под смытыми буквами «P».

…умудрится…

– Умудрится… что? Очиститься от греха? – не унималась Сиенна.

Возможно. Лэнгдон перевел взгляд на мозаику, где Сатана пожирал проклятые души, которым не суждено очиститься от греха. Данте… и очиститься от греха? В этом не было никакого смысла.