– Что?!
Глаза мужчины, да и его голос тоже, показались Лэнгдону знакомыми.
– Я прошу вас сказать, кто вы такой и откуда я могу вас знать.
Мужчина всплеснул руками.
– Джонатан Феррис! Всемирная организация здравоохранения! Тот, кто летал за вами в Гарвардский университет!
Лэнгдон пытался осмыслить услышанное.
– Почему вы не позвонили? – спросил мужчина, продолжая расчесывать покрасневшие и распухшие шею и щеки. – И кто, черт возьми, та женщина, с которой вы вошли сюда? Вы теперь работаете на нее?
Сиенна тоже выпрямилась и, встав рядом с Лэнгдоном, немедленно вмешалась в разговор.
– Доктор Феррис? Меня зовут Сиенна Брукс. Я тоже врач и работаю здесь, во Флоренции. Вчера ночью в профессора Лэнгдона стреляли, и он был ранен в голову. У него ретроградная амнезия, и он не помнит ни вас, ни что с ним случилось в последние два дня. Я здесь, потому что помогаю ему.
Пока слова Сиенны эхом разносились по баптистерию, мужчина, наклонив голову, с удивлением слушал ее, будто не совсем понимая, что она говорит. После недолгой паузы он отступил назад и, качнувшись, оперся на один из столбиков ограждения.
– Бог мой… – прошептал он, – теперь все понятно.
Лэнгдон видел, как его лицо разгладилось, и от злости на нем не осталось и следа.
– Роберт, – прошептал мужчина, – мы думали, что вы… – Он покачал головой, собираясь с мыслями. – Мы думали, что вы переметнулись… что вам, возможно, заплатили… или угрожали. Мы же ничего не знали!
– Он беседовал только со мной, – снова заговорила Сиенна. – Ему известно только то, что прошлой ночью он очнулся в моей больнице и что его пытались убить. И его мучают ужасные видения – мертвецы, погибшие от чумы, какая-то женщина с серебристыми волосами и амулетом на шее в виде змеи…
– Элизабет! – воскликнул мужчина. – Это доктор Элизабет Сински. Роберт, это она обратилась к вам за помощью!
– Если это она, – сказала Сиенна, – то, надеюсь, вы в курсе, что она в беде. Мы видели ее на заднем сиденье фургона в окружении вооруженных людей, и вид у нее был такой, будто ее накачали наркотиками.
Мужчина медленно кивнул и закрыл глаза. Веки у него были распухшие и красные.
– А что у вас с лицом? – спросила Сиенна.
Он открыл глаза.