Бриттон смотрела на двоих сотрудников ЭИР тяжелым взглядом.

— Мистер Хоуэлл, удалите с мостика персонал ЭИР.

— Это невозможно, — сказал Глинн.

Что-то в его тоне заставило Бриттон помедлить.

— Что вы имеете в виду?

— «Ролвааг» удивительное судно, последнее слово в мореходной компьютеризации. В качестве предосторожности для разрешения такой непредвиденной ситуации, как эта, ЭИР использовала эту компьютеризацию. Видите ли, главным компьютером управляет наша система. В обычных условиях это управление было невидимым, но после того, как «Ролвааг» подошел к берегу, я активизировал альтернативный командный пункт. Теперь только мы владеем кодами доступа, чтобы управлять основными двигателями. Вы не сможете передать приказ ни машине, ни радару, пока не введете правильный код.

Бриттон смотрела на него с молчаливым бешенством на лице.

Хоуэлл снял трубку на командной консоли:

— Охрану на мостик, быстро.

Бриттон повернулась к вахтенному офицеру:

— Прикажите запустить двигатели.

Наступила пауза, пока офицер вводил последовательность команд.

— Машина не отвечает, мэм. Пульт заблокирован.

— Прогоните диагностику.

— Капитан, — продолжал Глинн, — боюсь, вам придется соблюдать условия контракта, нравится вам это или нет.

Она неожиданно повернулась, посмотрела ему прямо в глаза и сказала ему что-то так тихо, что Макферлейн не расслышал.

Глинн сделал шаг вперед.

— Нет, — почти прошептал он. — Вы обещали привести этот корабль обратно в Нью-Йорк. Я только добавил меры безопасности, чтобы предотвратить нарушение этого обещания вами или кем-либо другим.

Бриттон утратила дар речи, ее стройная фигура слегка вздрогнула, как от озноба.

— Если мы выйдем сейчас, второпях, без плана, они нас потопят. — Голос Глинна оставался тихим, напористым, убедительным. — Само наше выживание зависит сейчас от вашей готовности подчиниться мне. Я знаю, что я делаю.