– Тогда мы их прикончим.

Вот так и говорит. Вообще-то мне ничего не стоит перестрелять целый бордель, но я не могу хладнокровно убить оступившуюся семью, решившую по недомыслию заняться наркотой.

– Дурень, ты сколько раз сидел?

– Кого ты дурнем назвал?

– Еще раз спрашиваю: сколько раз в тюряге сидел, бомбоклат?

– Один, и обратно туда не собираюсь.

– А вот сядешь, если тебя возьмут за изнасилование. А если убьешь ее, то сядешь за убийство. Ты, наверное, не обратил внимания, но из нас двоих только один в перчатках, и это, бомбоклат, не ты.

Он смотрит на меня так, будто я завел его в ловушку, но винить в тупости ему приходится только себя. Особенно учитывая, как он всю поездку топырился, как дон из донов.

– В общем, давай натягивай штаны и марш за «травой».

Он спускается в подвал и возвращается с мешками, каждый размером с котомку, но их только четыре. На этот раз я сам луплю того кренделя рукояткой ствола. И говорю ему:

– Будешь мне врать – уйду из этой комнаты и оставлю этого мавра делать с твоей женой все, что он захочет.

Этот опездрух ударяется в слезы – не знал, видно, во что вляпался. Если жена после этого останется с ним, то любовь, как видно, не просто слепа, а еще глуха, нема и тупа. Он выдает, что еще один мешок лежит в спальне. Долболоб находит его под кроватью, а еще – три ствола, которые, безусловно, думает оставить себе. Мне все равно; я даже не говорю ему, что эти стволы элементарно отследить. Кроме того, что-то мне внушает: в полицию эта пара обращаться не будет. Тяжелый случай, правда? Но по крайней мере, когда Джоси Уэйлс говорит, что в доме пять мешков, то поверь мне, их там именно пять. Как он узнал? Потому что это он. А вот «Иерархия донов» и из открытой двери нычку толком не может вытащить… Знаешь, что я замечаю, Алекс Пирс? Что всякий раз, как я упоминаю имя Джоси Уэйлса, ты подскакиваешь. Несильно, но заметно. Нервный тик, наверно? У Сеаги тоже был нервный тик. Ты подскакиваешь. И думается мне, потому ты ко мне и пришел. Все, кому нужно знать, знают, что одно время Джоси Уэйлс хотел, чтобы я умер, но теперь он за мной явно не ходит. А вот какая цена была назначена за твою голову – это большой вопрос.

Ревун

Ревун

– Еще раз говорю: я подловила ту блядву за попыткой отсосать у моего мальчугана писю за его карманные деньги. Вон она, та блядешка, скётся у подворотни. Я, по-твоему, что, совсем слепая? Ему ж всего двенадцать!.. Эти вонючие пробляди таскают свои кошелки по всей округе. Суются везде, проходу нет. Ты мне что говорил? Что не будешь их сюда пускать, что у тебя бизнес почти легальный и всякое такое. Поцелуйте, мол, мою черную задницу. А еще…